Чтение онлайн

Сев за стол перед следователем, майор постарался придать своему лицу вид боевого командира, которого кто-то решил подёргать по совершенно никчемным вопросам, отвлекающим от важных дел. Капитан военно-следственного отдела такие лица видел каждый день, и потому никак на этот фарс не отреагировал.

– Скажите, товарищ майор, кто несёт ответственность за организацию эвакуации раненых с поля боя?

– В полосе батальона за всё отвечаю я, - сухо ответил Корсар.

– Скажите,

каким образом у вас организована эвакуация раненых с лесополосы «Десна»?

– Обычно раненые эвакуируются оттуда пешим порядком или на носилках вдоль лесополосы «Амур» до её пересечения с лесополосой «Дон», далее до опорного пункта второго взвода и затем до окраины населённого пункта Востриково, где находится пункт сбора и дальнейшей эвакуации, откуда транспортом раненые доставляются в медицинский пункт батальона, расположенный в населённом пункте Стратьевка, то есть, здесь.

– Эвакуация выполняется в дневное или ночное время?

– Обычно в ночное.

– Чем это вызвано?

– Желанием выжить, товарищ следователь. У нас, видите ли, дроны-камикадзе летают, вражеская артиллерия работает, - Корсар явно уколол своего собеседника.

Капитан поднял свой взгляд, но не отреагировал на выходку боевого офицера.

– Скажите, а чем было вызвано решение организовать срочную эвакуацию раненого в дневное время? Насколько мне известно, у него не было медицинский показаний к срочной эвакуации, которые могли бы оправдать риск выезда за ним боевой машины пехоты в светлое время суток?

– Я приказа на эвакуацию не отдавал, - ответил майор.

– А кто в батальоне мог отдать такой приказ?

– Такой приказ мог быть отдан в роте, или даже

во взводе. Видите ли, я привык к проявлениям разумной инициативы со стороны своих подчинённых, а война, это такое дело, которое никогда не будет полностью очевидным и понятным, всегда остаётся элемент неожиданности, просчитать который невозможно. Что, очевидно, и произошло сегодня в случае с эвакуацией.

– Какие у вас сложились отношения с командиром взвода лейтенантом Дубровиным?

– Служебные, товарищ следователь.

– Как вы можете охарактеризовать этого офицера?

– Исполнительный, инициативный, ответственный, способный, грамотный и перспективный командир, среди подчинённых и старших начальников пользовался авторитетом, несмотря на то, что только недавно прибыл в бригаду из военного училища… - не моргнув глазом выговорил комбат.

– Вам известно, при каких обстоятельствах погиб лейтенант Дубровин?

– Согласно первоначальному докладу командира второй роты, лейтенант Дубровин погиб при атаке дрона-камикадзе на опорный пункт взвода. В дальнейшем командир роты, лично прибыв

на место, доложил, что лейтенант, возможно, покончил жизнь самоубийством. Утверждать не могу, так как лично на место происшествия ещё не выезжал.

– Спасибо, - кивнул следователь. – Пригласите, пожалуйста, командира второй роты.

– Если он прибыл, - Корсар встал и вышел.

В общем помещении он встретил перепуганного ротного, который уже стоял перед комбригом и что-то рассказывал.

– Товарищ полковник, - комбат подошёл к командиру бригады. – Следователь просит Урала к себе.

– Ты меня понял, да? – Ветер смотрел на ротного с очевидной угрозой.

– Так точно, - кивнул Урал. – Разрешите идти?

– Иди, - разрешил Ветер.

Урал зашёл в закуток, где сидел следователь.

– Я командир

второй роты, - представился он. – У вас ко мне есть вопросы?

– Присаживайтесь, - кивнул Юмашев. – Первый вопрос – кто отдал приказ на выезд за раненым?

– Конкретно это решение было принято командиром второго взвода лейтенантом Дубровиным самостоятельно, - ответил Урал. – Командиром батальона было высказано пожелание по возможности скорее забрать раненого из посадки, мною это мнение было доведено до командира второго взвода, чей взвод обеспечивал присутствие боевого дозора на «Десне»…

– Постойте, - следователь поднял взгляд. – «Пожелание», «мнение», разве такие слова предусмотрены Боевым Уставом?

– Нет, не предусмотрены, - ответил Урал. – Мы только обсуждали саму возможность эвакуации раненого, конкретно никакие приказы или распоряжения никому не доводились. Дубровин был проинформирован о необходимости быть в готовности с наступлением темного времени суток выдвинуться на БМП на «Десну».

– Как вы считаете, офицер обязан выполнять не высказанный чётко приказ старшего начальника, доведённый ему в виде «мнения» или «пожелания»?

– Я не понимаю вашего вопроса, - Урал развёл руками. – Офицер обязан выполнять приказ – в любом случае. А в какой форме он будет доведён, это уже другое…

– То есть, я вас правильно понимаю – приказ на эвакуацию раненого был доведён Дубровину, хоть он и имел форму «пожелания»? Так?

– Ах, вот вы о чём… - Урал покачал головой. – Нет, с моей стороны, или со стороны командира батальона такой приказ ему не доводился.

– То есть, вы хотите сказать, что лейтенант Дубровин, чётко понимая, что по пути на «Десну» в светлое время суток он подвергнется многочисленным атакам дронов-камикадзе или ударам артиллерии, так как днём выдвижение будет хорошо видно противнику, всё же принял самостоятельное решение выехать за раненым?