Начальник милиции
Шрифт:
Утром встал пораньше. Побрился, помылся, но пробежку пропустил, всё-таки нужно загодя успеть на аттестацию в Угледарск.
— Ха! Мороз! Ты как на парад собрался! — зашел в комнату с неизменной сковородкой в руках Нурлан. Только в этот раз в сковороде шкворчала не яичница, а жареная колбаса из магазина Миля.
Я надел белую форменную рубашку, китель и смотрелся — а что, действительно празднично. Почему-то на аттестацию в милиции принято ходить как на праздник.
— Садись, порубаем-на, — расстелив
Я скинул китель, чтобы не замарать, и сел завтракать. Глаз машинально уцепился за строки в газете. Сколько всего я в последнее время перечитал — почти как за всю свою прошлую жизнь. Законы, кодексы, книги по служебному собаководству… Всякие газетки и журналы тоже штудировал, чтобы быть в курсе эпохи и общественно-политического ракурса в этом старом-новом семьдесят восьмом.
«В первый рейс в низовья Волги вышел 400-местный речной лайнер „Клим Ворошилов“ — мои глаза бежали по строчкам газетной статьи. — „Принял первых посетителей 15-этажный туристский комплекс 'Карелия“ в живописном месте в Петрозаводске».
— Мороз, ты чего молчишь, как рыба об лёд? А?
— Задумался… Сколько до города пилить?
— Минут за двадцать-тридцать домчим. Там только покажи, куда дальше ехать.
Так уж вышло, что именно Нурика я попросил отвезти меня в Угледарск. У него был выходной, и его бортовой ГАЗик с работы частенько ночевал на улице, перед общагой. Ахметов, сколько мог, то и дело на нем калымил. Возил по городу крупногабарит, подряжаясь к квартирным переездам, к покупкам пианин и прочим важным событиям в жизни горожан, когда без грузовика никак. За таксистские услуги Ахметов даже с меня хотел денег взять «по-братски», но я ему лавочку эту сразу прикрыл, сказав, что тогда он будет скидываться на продукты для завтрака. Учитывая, что теперь на завтрак мы вкушали не яйца, а исключительно
До города действительно доехали быстро, шоссе полупустое, а пробок даже в областном центре пока нет. Город молодой, и улицы в нем заложили широкие — будто на вырост. Что вправо, что влево — стандартные высотные застройки, с магазинами на первых этажах. Названия всем понятны, заодно и сразу ясно, что в них продается.
Мелькали вывески «Мясо-рыба», «Соки-воды», «Радиодетали» и прочая «Букинистика». В памяти всплыли детские стишки какого-то советского поэта о названиях советских магазинов:
Ты идёшь по тротуару.
Ты глядишь по сторонам.
Ты читаешь «Хозтовары» —
Утюги и мыло там.
Ты идёшь по тротуару.
Ты читаешь, как стихи:
«Канцелярские товары», «Ноты», «Галстуки», «Духи».
Здание УВД Угледарского облисполкома находилось в центре, по улице Карла Маркса. Нурик загнал грузовик в тень кленов и пожелал мне удачи по-своему:
— Ну давай, Мороз, как говорится, ни Винни-Пуха, ни Пятачка! Ха!
— Взаимно! — пожал я в ответ руку и вышел из машины, прихватив солидный портфель советского пошива из коричневой кожи «чебурашки». Его я одолжил у Кулебякина.
На проходной сидел сержантик, но, увидев посетителя в милицейской форме, даже ухом не повел и не спросил удостоверение. Форма сейчас — и есть удостоверение. Прямо как ещё в одном всенародно любимом мультике — усы, лапы и хвост вместо документов.
Поднялся в кадры, дорогу нашел быстро, спасибо рассказам Вдовиной. Там возле одного кабинета уже толпился народ. Все, как и я, в белых рубашках и кителях. И стар и млад. Лишь те, кто постарше и с висками седыми, немного формой отличались — на кителях они уже обросли наградными планками и всякими значками типа «Отличник милиции» и «Заслуженный работник МВД».
Народу — человек десять сотрудников.
— Морозов здесь? — из нужного нам всем кабинета высунулась женщина в погонах капитана.
— Я.
— Заходите.
О-па… Меня первым вызвали, к чему такая честь? А я хотел еще в коридоре постоять, освоиться, поспрашивать отстрелявшихся этак по-студенчески: «ну как, чего спрашивают?», а тут — бац! И вызвали… Ничего, раньше отстреляюсь — раньше уволят. В конце концов, я же хотел свинтить из ментовки. Зачем сейчас держаться? Хотя нет, не уволят… переведут куда-нибудь, я же выпускник школы милиции.
А вот переводиться — это я точно не хочу. Кто Мухтара купать и выгуливать будет? Да и Серый к нему привык. С такими мыслями я переступил порог и вошел в просторный кабинет.
Помещение — не чета нашим Зарыбинским кабинетам. На полу ковровая дорожка, естественно, красная и молью не побитая. Люстра, шторы, мебель и портрет Брежнева — все большое и свежее.
За столом сидит… Рыбий Глаз… Ха! Как живой, сволочь. Подполковник наш проверяющий. Какая у него должность, интересно? Получается, сейчас он выступает как председатель комиссии, раз паханом расселся во главе делегации. А разномастная делегация, смешанного пола и званиями от старлея до подполковника, по стульчикам скромно разместилась вдоль стен. С любопытством меня разглядывают, как обезьянку в зоопарке (или Петрушку в цирке), и ждут представления.
И представление началось…
— Инспектор-кинолог ГОВД Зарыбинского горисполкома лейтенант милиции Морозов на аттестационную комиссию прибыл! — гаркнул я, и ряды вздрогнули, а Купер поморщился.
Настал ход Купера. Он принялся зачитывать текст моей аттестации. Получалось нудно и по-казенному сухо. Чтец из него так себе, как из таракана креветка. Саму аттестацию составляли не в Зарыбинске, а почему-то здесь, в УВД. Я порядков кадровских сильно не знал, но Вдовина назвала такое «странным» и предположила, выдав невероятную версию, что кто-то под меня копает.