Попаданка для Дракона, или Жена любой ценой
Шрифт:
— Тяв! — Исчадие подпрыгнула, вцепилась зубами в край прута и, сменив ипостась на адского пса, повисла на нем дополнительным грузом.
Мы продолжили давить вместе. Постепенно, сантиметр за сантиметром, замок поддавался. На то, чтобы вскрыть его, ушло прилично времени и сил, но мы это сделали.
Звяк — сломанный замок упал к моим ногам, и я отпихнула его подальше.
— Готовы? — Спросила я и распахнула дверь на чердак.
Изнутри пахнуло пылью и затхлостью. Я, прикрыв лицо
В темные подземелья замка лучше не соваться с голыми руками. И пусть это не подвал, а чердак, осторожность все равно не помешает.
Чердак был огромный и заставленный хламом. Как там называется заболевание, при котором ничего не выбрасывают? Патологическое накопительство? Похоже, у рода Моргари оно наследственное. Мы угодили прямиком на свалку ненужных, давно забытых вещей.
Крохотные окошки под потолком давали совсем мало света, но пришлось довольствоваться тем, что есть. Свечу я с собой не захватила.
Я двинулась вглубь чердака по узкому проходу между грудами вещей. Старый комод со сломанной дверцей, обшарпанный сундук, длинная вешалка пришедших в негодность нарядов — в замке явно не принято выбрасывать вещи. Все, чем здесь когда-либо пользовались, попадает сюда.
— Это безнадежно! Мы здесь никогда ничего не найдем, — вздохнула Аннабель. — Ты ведь даже не знаешь, что ищешь.
— А подсказать ты не можешь, — настал мой черед вздыхать.
Я остановилась посреди прохода и осмотрелась в нерешительности. Куда идти? За что хвататься? Здесь десятки тысяч вещей, больших и маленьких. Если
— Исчадие, — позвала я, — у тебя же нюх.
— Фы? — Болонка словно спросила: «И что с того?».
— Воспользуйся им, поищи что-нибудь интересное и важное.
Болонка с сомнением приподняла морду и вдохнула поглубже пыльный воздух чердака. В результате она только расчихалась.
— Ладно, — вздохнула я, — давайте здесь погуляем до обеда, а потом осмотрим первый этаж.
Мы двинулись наугад. Бродили между старой мебелью, перебирали безделушки в ящиках, разглядывали узоры на тканях, но все это никак не приближало нас к цели.
Устав, я присела на колченогий диван. Неподалеку расположился столик с треснувшей деревянной столешницей. А за ним что-то большое и плоское, накрытое сверху простыней, когда-то белой, а теперь серой от пыли.
— Сейчас отдохну, и спустимся вниз, — сказала я.
Ноги уже гудели от ходьбы, да и в желудке ощущалась тянущая пустота. А это знак — пора обедать.
Я была уверена, что Исчадие воспримет весть о еде с энтузиазмом, но болонка как будто меня не слышала. Она вдруг с интересом начала принюхиваться к Аннабель. А призраки вообще пахнут?
— Ты чего? — Аннабель шарахнулась в сторону от собаки.
Но Исчадие не обиделась. Обнюхав призрака, она устремилась к той самой грязной простыне. Схватила ее зубами за край…
— Нет! — вскочила я с дивана. — Не делай этого!
Но Исчадие уже дернула простыню. Та соскользнула с предмета, подняв в воздух такой столб пыли, что я на время потеряла ориентацию в пространстве. Мы словно угодили в песчаную бурю, только вместо песка была пыль.
Несколько минут я ничего
Постепенно пыль улеглась, я прочистила горло и нос, глаза прослезились, и я увидела тот самый предмет, что скрывался под простыней.
Это была картина. Точнее, портрет. В высоту примерно полтора метра и метр в ширину. Свет из окна на потолке удачно падал прямо на холст.
В первую минуту я просто стояла, открыв рот, шокированная увиденным. Когда дар речи вернулся ко мне, я пробормотала:
— Это же… ты!
Я посмотрела на портрет, потом на Аннабель. Снова на портрет и снова на Аннабель. Одно лицо! Поразительно!
Портрет, конечно, старый. Долгое время не реставрировался, краски потемнели, а изображение покрылось трещинами, но его все еще можно было рассмотреть.
Я шагнула к портрету и коснулась щеки Аннабель кончиками пальцев, проверяя — мне это не привиделось? С этого ракурса внизу, на раме стала заметна надпись. Пришлось опуститься на корточки, чтобы прочитать.
— Аннабель Моргари, — прошептала я, а затем плюхнулась прямо на пятую точку, так как колени дрогнули. Это был шок. Я стерла остатки пыли с надписи и перечитала ее еще раз. Нет, не почудилось. Но как такое возможно? — Не может этого быть… Ты — Моргари!
— Прошу заметить, урожденная, — важно произнесла Аннабель.
Едва она умолкла, как замок содрогнулся. Древние стены застонали, и на наши головы сверху посыпалась каменная крошка. Казалось, еще немного — и замок рухнет. Гул стоял такой, что закладывало уши. Словно на самолете, который набирает высоту.
Исчадие прижалась к моему боку и жалобно заскулила от страха. Я обхватила болонку рукой за шею и спрятала лицо в ее шерсти. Обнявшись, мы тряслись вместе.
Одна Аннабель была спокойна. Гордо расправив плечи, она смотрела на свой портрет со странной смесью грусти и ненависти.