Плеяда
Шрифт:
Слушая своих подчинённых, Ветер ловил себя на мысли, что по некоторым офицерам он не может для себя определиться – стоит ли доверять тому или иному командиру, или перед началом боевой работы нужно будет усилить какого-нибудь комбата офицером штаба, который по мере своих сил вселял бы уверенность, или хотя бы своим советом мог подсказать верные решения в быстроменяющейся боевой обстановке. Ветер не знал многих своих подчинённых, а тех, кого знал, не мог до конца «прочитать», так как под его руководством бригада ещё не участвовала в серьёзных мероприятиях. А то, что было раньше, он не знал.
– Товарищ полковник, - Корсар указкой подсветил лесополосу
– Вся «Кама» передаётся первому батальону, - подтвердил Ветер. – Ранее поставленную задачу считайте ошибочной и отменённой.
– Принял, - кивнул комбат. – Считаю такое решение рациональным, так как второй батальон в таком случае сохраняет структурную целостность.
Принимая доклады комбатов и начальников служб, Ветер мысленно давал им оценки по тактической грамотности, выделяя тех, чьи доклады были лаконичными и информативными, а запросы требуемого подразделению усиления – обоснованы и подкреплены расчётами. Так у командира бригады складывалось мнение о подчинённых ему командирах, с которыми ему предстояло идти в бой.
Гордеев пришёл на должность комбрига всего три недели назад из офицерского резерва. Год назад он был тяжело ранен при попытке лично поднять в атаку передовую штурмовую группу подчинённого ему мотострелкового полка. Взрыв гранаты, сброшенной с дрона, осыпал его осколками, надолго отправив на госпитальную койку. После излечения, в ГУКе ему предложили стать слушателем академических курсов Генерального Штаба, по окончании которых он и был назначен на должность командира семьдесят шестой бригады.
Бригада ему досталась с нехорошим «портфолио», сложившимся по результатам боевой работы в течении двух лет войны. Ветер стал уже пятым комбригом – после череды ушедших в Вальхаллу командиров мотострелкового соединения. Первый был убит ещё в феврале двадцать второго, так и не успев понять, что мирное время уже прошло, и отныне командир бригады должен научиться принимать страшные по своей сути решения, отправляющие
На долю второго командира бригады пришёлся штурм крупного промышленного города, в ходе которого соединение потеряло восемьдесят процентов списочного состава. За успешное овладение населённым пунктом, офицер был представлен к Герою, но не смог морально вынести тяжёлое осознание столь огромных потерь, вызванных, как он считал, лично его решениями, повлёкшими гибель, в том числе, и его близких друзей. Оставив записку, в которой он просил прощения у родственников погибших подчинённых и объяснял, почему сам не имеет право на дальнейшую жизнь, офицер застрелился, положив конец мукам своей совести.
Третий командир бригады оказался более устойчивым в моральном плане - он абсолютно не рефлексировал по поводу погибших, и не считаясь с огромными потерями в мобилизованном личном составе, за полгода боевых действий смог достичь «неслыханных успехов» в деле освобождения от украинских нацистов лесных полос в бескрайних полях Донбасса. За это со стороны вышестоящего руководства он был отмечен большой звездой на погоны, а со стороны подчинённых - прозвищем «людоед», так как под его «грамотным руководством» бригада сменила четыре состава. Погиб герой в результате действий украинской
Четвёртый комбриг учёл ошибки своих предшественников, «мясных» штурмов старался не устраивать, активно взаимодействовал со своими подчинёнными, внедряя в бригаде новые формы и способы ведения боевых действий, вызванные необходимостью следования в ногу с научно-техническим прогрессом. Так в соединении появились команды ударных и разведывательных БпЛА, было налажено чёткое взаимодействие разведки и артиллерии, а сами артиллеристы полностью перешли на новое программное обеспечение, кратно сократившее время расчёта данных для стрельбы. Также в бригаде появилась закрытая цифровая связь, которую поставляли и налаживали обычные граждане, не пожелавшие оставаться в стороне в тяжёлую для страны минуту. Появился «окопный интернет» и «частный» РЭБ, которые закрывали потребности в данном виде боевого обеспечения. Личный состав
К моменту назначения Гордеева командиром бригады, здесь уже сложился достаточно крепкий коллектив старших офицеров, собранных ещё Батей, и новому комбригу стоило больших трудов, чтобы распознать в этом коллективе минусы и плюсы. Люди к нему относились настороженно, и Ветер, надо признать, давал для этого повод.
Так, две недели назад, после совещания с командующим армией, проведённом в тесном кругу, Ветер поставил второму батальону задачу проводить ежедневные штурмовые действия в направлении северо-восточной оконечности лесополосы «Зея». Нет, в задаче не звучали слова «не считаясь с потерями» и «во что бы то ни стало», но они исходили из самой постановки. Корсар в штыки воспринял саму идею ежедневных штурмов, но был вынужден выполнять этот, на его взгляд, бессмысленный, приказ. За две недели потери второй роты второго батальона, на кого была возложена штурмовая задача, составили восемь человек – убитыми и пропавшими без вести. Офицеры штаба бригады несколько раз в резкой форме выразили командиру своё недовольство по поводу «беспричинно» погибших, мнимо ориентируясь на стандарты поведения, заложенные Батей, и Ветер был вынужден отвечать – так же резко, при этом не пытаясь обосновывать необходимость этих «бессмысленных» атак, не пытаясь каяться за погибших. Это ещё больше накаляло ситуацию, и все понимали, что в ближайшие дни должна произойти какая-то развязка.
– Начальник штаба, - завершив выслушивание докладов, Ветер поднял своего заместителя: - Доложите, пожалуйста, о состоянии дисциплины в бригаде за последние две недели.
Из-за стола поднялся Мастер, высокий молодой подполковник. Полистав блокнот, он монотонным голосом стал цитировать свои записи:
– Во втором батальоне в результате взрыва гранаты погибли рядовые… четыре человека… в реактивном дивизионе рядовой Гаврилов, употребив… на почве личных неприязненных отношений, застрелил из автомата собутыльника, рядового Мухаметшина… в батальоне связи лейтенант Леонтьев, находясь в состоянии наркотического опьянения, подорвал себя гранатой… это смертельные случаи. Не смертельные имели место быть во всех подразделениях соединения, кроме управления бригады…