Чтение онлайн

– Согласен, - кивнул ротный. – Но если ты посмотришь на карту, то быстро всё поймёшь. Однако, ты лейтенант, ты командир взвода, и тебе не обязательно заглядывать на две ступени выше своей компетенции. Родина от тебя, как от командира взвода, ждёт грамотных действий на своём уровне, при имеющемся наличии личного состава, боевой техники, боеприпасов, топлива, связи, взаимодействия с соседями и всего остального. Станешь командиром роты – список основных требований станет шире по номенклатуре и количеству. Но пока ты взводный – тренируйся

на том, что есть. И главное, лейтенант, думай, как победить врага. Всегда об этом думай. Каждую минуту. Ищи способы, ищи как его обмануть, как использовать то, что у тебя есть в наличии. И тогда ты победишь. И «Зею» свою возьмёшь!

Ротный хлопнул Каштана по плечу и направился к машине, увидев, как из дома вышел собранный Кусок.

– Товарищ старший лейтенант, - Каштан окликнул уходящего ротного.

Тот повернулся.

– Чего ещё?

– Ну мы же не будем людей днём на «Десну» заводить?

– Людей жалеешь? – усмехнулся ротный.

– Допустим, - кивнул лейтенант.

– Не будем, - ответил ротный и добавил: - Пока комбат этот приказ поставил на стоп, ждём. Взводу приказываю находится в готовности, решение на выступление я доведу позже. И ищите своих пятисотых, лейтенант. По домам ищите. Они здесь, в деревне. Просто они боятся и прячутся. Надо их найти и поставить в строй. И желательно – направить их во взводный опорник, как бы ты не удивлялся, но там у них выживаемость будет выше, чем если они будут разлагаться здесь, в деревне! Там им не до пьянок! Там они в укрытиях, а здесь вон, в обычных домах спят, которые разлетаются от одной мины. Месяц назад при обстрелах здесь дважды снаряды попадали в дома, половину взвода убило. Помни об этом. И никогда не жалей личный состав. Его нельзя жалеть! Его беречь надо.

– Есть – поставить в строй! – ответил Каштан. – Есть беречь личный

состав!

Когда «буханка» уехала, Каштан подошёл к своим бойцам.

– Гриня со мной, остальные – находимся на месте, броню не снимать, ждём команду на выдвижение. Наблюдать за воздухом. Потряс, тебе особое задание.

– Какое? – вздохнул боец.

– Определить места для отрывки перекрытых щелей на случай обстрелов. Очистить эти места, подготовить инструмент.

– И копать? – спросил Потряс.

– И копать, - кивнул Каштан. – Выполняйте.

– А я что, самый лысый? – спросил Гриня, подозревая, что предстоящее общение с командиром взвода может обернуться разными притесняющими его санкциями.

– Ты сейчас всё видел? – спросил Каштан, намекая на спектакль с расстрелом.

– Видел, - кивнул Гриня.

– Выводы сделал?

– А какие выводы, тащ ленант?

– А что ты так дерзко сейчас со мной разговариваешь? Или так и не понял, что произошло?

– Ну, понял я, - Гриня сменил тон.

– И что же ты понял? – поинтересовался лейтенант.

– Ну это, - он подбирал слова. – Как её… дисциплина там, субординация, и всё такое.

– Вот, уже лучше, - кивнул Каштан. –

Дисциплина, Гриня, это основа твоей службы. Не будет дисциплины, не будет службы – сарай всегда найдётся. Может, для начала будет воспитательная яма, а потом точно – карательный сарай. А будет дисциплина, будет и служба, может и медаль даже будет. Представь, каким героем ты домой придёшь… с медалью.

– Я всё понял, товарищ лейтенант.

– А раз понял, тогда пошли со мной.

– Куда?

– Пятисотых наших по домам искать. В строй ставить. Или ты сам, без них, на лесополку пойдёшь?

– Без них? – глаза Грини загорелись. – Ну уж нет. Пусть со мной идут. Я что – самый лысый? – спустя несколько мгновений он добавил, - А пойдёмте, кажется, знаю одно место.

Они пошли по селу, по направлению к солнцу, склоняющемуся к горизонту. Небо было чистым, хотя на завтра обещали дождь. Наблюдая

зарево заката, Каштан невольно подумал, а увидит ли он завтра это небо, это солнце, будет ли он дышать этим воздухом…

Бух! Впереди хлопнул приглушённый взрыв, словно граната разорвалась в доме или подвале. Сразу после взрыва раздался протяжный нечеловеческий крик.

– Это у нас? – спросил Каштан, точно зная, что, взрыв произошёл где-то рядом, не далее полусотни метров.

– Похоже, - ответил Гриня и ускорил шаг.

Вскоре он остановился перед входом в погреб в одном из подворий. Распахнутая дверь висела на одной петле, скособоченная, изнутри подвала шёл редкий дым.

– Здесь, - Гриня сделал жест, словно приглашая войти.

Каштан вынул из разгрузки фонарик, и подсвечивая себе лестницу, стал спускаться вниз, откуда доносились нечленораздельные звуки.

Дойдя по ступенькам до конца лестницы, при свете фонаря он разглядел небольшое помещение, может, два на два метра, посреди которого располагался дощатый стол с остатками трапезы, обе боковые стены были уставлены полками, на которых стояло несколько банок солений, часть которых была разбита, на приставленных к столу скамейках, в разных позах сидели и лежали четыре человека. Каштан остро почуял три запаха – сгоревшего тротила, крови и спирта. Увидев посреди стола дыру с разорванными краями, он сразу всё понял.

– Гриня, бегом за народом! Здесь четверо трёхсотых!

– Я быстро! – крикнул боец и убежал.

– Есть живые? – спросил Каштан, водя фонарём по углам помещения.

Сразу несколько человек промычали в ответ. Лейтенант схватил за ворот ближайшего к себе бойца, поднял ему голову – лицо было посечено осколками, вместо правого глаза зияла чёрная кровоточащая дыра. Человек надрывно дышал, словно захлёбываясь.

– Кто может встать, давайте, на выход! – приказал Каштан.

Двое попытались выполнить команду, но их попытки были тщетны. Лейтенант хорошо слышал звук льющейся на пол крови – у кого-то из находившихся за столом была перебита артерия, но у кого именно, Каштан понять не мог.