Тринадцатый IV
Шрифт:
— Чем обязан вниманию столь высокопоставленной особы?
— Мой слуга сейчас умирает у вас в коридоре вместе со своей семьёй. А вы не можете ничего сделать, — предъявил я.
— Как не можем? Можем! — деланно удивился он.
— Если бы могли, то я бы вас не звал, — хмыкнул я.
Главврач растерянно посмотрел в коридор, где ждали своей участи проклятые. Хотя судя по статистике от медсестры, большинство из них умрёт раньше…
— Какое проклятье диагностировали
Из стойки выглянула рука и положила карточку. Глав врач мигом открыл и стал вчитываться. Я же молчал, поскольку понятия не имел, что за родовое проклятье.
— Так, что тут у нас, — пробормотал главврач, открывая папку, в которой находился всего один листок.
— Что там? — спросил я, видя озадаченное выражение лица мужчины.
— Родовое проклятье неизвестной сигнатуры.
— И что это значит? — процедил я.
Раздражало, что приходилось чуть ли не клещами вытягивать информацию.
— Сейчас целитель придёт и объяснит… А вот и он, — кивнул главврач на открывшуюся в отделение дверь.
К нам подбежал запыхавшийся старик в белом халате. Его седая, но пышная бородка была заплетена в небольшую косу, как у викинга. А лысина на голове блестела в свете ламп.
— Адольф Павлович, звали? — обратился целитесь к главврачу.
Мужчина отдышался и выпрямился.
— Да, Семён Григорьевич, — строго ответил главврач и протянул ему карточку Ивана Фёдоровича. — Разберитесь. Срочно!
Тон мужчины стал тяжёлым, стальным. Таким
— Судя по карте, диагностика ничего не выявила. Это смертный приговор, — проговорил ведущий целитель.
— И после этих слов вы смеете называться лекарем? Да вы даже не попытались, — процедил я.
Князь, находясь в городской больнице с магическим уклоном… уговаривал… врачей работать! Да если они сейчас же не разберутся, я подключу все связи своей семьи, чтобы в этом учреждении сменилось руководство.
Мужчины будто прочитали мои мысли и начали судорожно обсуждать этот случай. Кидались предположениями, что это за проклятье, и как его снять. И раз за разом приходили к выводу, что это невозможно.
— Может, моей бабуле позвоним? — спросил на ухо Макар.
Я едва не вздрогнул от неожиданности. У меня было крайне напряжённое состояние, поэтому я никак не ожидал появления призрака. Чтобы не привлекать внимания, вместо ответа я замотал головой.
— А что? Она-то точно разбирается. Тебе же не обязательно говорить ей, что я не исчез, — продолжил Макар, и теперь его идея звучала более здраво.
— Господа! Пока вы тут пытаетесь прийти к взаимопониманию, я отойду для важного звонка, — уведомил я лекарей и пошёл вглубь коридора.
Остановился у окна, и Макар продиктовал мне номер своей бабушки. Той самой, которая едва не изгнала его на тот свет. Номера призрак запоминал плохо, но этот выучил ещё до смерти, поэтому спешно продиктовал.
Пока шли гудки, я спросил призрака:
— И ты совсем на неё не злишься?
— Нет, — развёл руками Макар. — Она же как лучше хотела. Но слегка была не права. Каждый человек имеет
— Какой ты рассудительный стал… Аж странно.
— От тебя заразился.
— Алло, — раздался в трубке знакомый недовольный голос. — Это кто?
— И вам здравствуйте. Я Алексей, помните меня?
— А, тот друг моего мёртвого внучка? — усмехнулась бабка.
— Ага. И перед тем как раствориться, он просил передать, что совершенно на вас не злится.
— Ясно. Он у меня понимающий. Ну, хорошо, что сказал. Пока.
— Стойте, — твёрдо произнёс я.
— Что ещё?
— Мой друг умирает от родового проклятья.
— А я тут при чём?
— Мне кажется, что помочь ему вам будет гораздо выгоднее, нежели правительство Могилёва узнает все тайны одной старой ведьмы, — пригрозился я.
Не особо рассчитывал, что это сработает. Но подобный подход должен вывести её на эмоции. Тогда мне будет проще добиться своего. С Макаром же это работало, а они прямые родственники.
— Ты не посмеешь, — процедила она.
— Также, как вы не посмели лишать посмертия своего внука, — спокойно продолжил я.
— Тебе никто не поверит, жалкий простолюдин, — разозлилась старуха.
— У меня есть друг из княжеского рода. Воронцов. Ему-то точно поверят.
— Плохо блефуешь.
— Хотите проверить? Может, не стоит рисковать и помочь? Представьте, что можете сделать хоть одно доброе дело.
— Да что ты обо мне знаешь, сопляк? — процедила она.
— Вы остались одна. Все родственники от вас отвернулись или умерли. У вас нет наследия. И во всём этом виноваты проклятья, которые вы так любите.
Старуха замолкла. Но из трубки продолжало раздаваться тяжёлое дыхание. Я уж подумал, что её там инфаркт схватил, но внезапно она продолжила говорить, через долгую минуту ожидания.