Тринадцатый IV
Шрифт:
В конце рассказа я увидел максимальную степень удивления, какая бывает у людей. Рита застыла с выпученными глазами и раскрытым ртом. Я не удержался от шутки, но говорил спокойно, чтобы не обидеть:
— Тебе бы рот закрыть, сейчас все больничные мухи слетятся.
Она захлопнула рот, но вместо слов оттуда донеслось два непонятных слова.
— Что? Согласна, говоришь? — переспросил я.
И снова вместо слов лишь стоны. Видимо, у Риты такая реакция на шок. Она не стала снова
Я улыбнулся в ответ, достал из пакета плитку белого шоколада и протянул девушке. Рита схомячила её за пять. Только успел отвернуться, чтобы ей сок подать, как она уже сидит со щеками, как у известного грызуна. Не знаю почему, но это меня забавляло.
— Уверен, что ты будешь самой милой убийцей монстров.
— Ой… а знаешь, я хотела спросить, — протянула девушка, постепенно приходя в себя.
— Слушаю.
— Как ты будешь выбирать тех, с кем поделишься даром? Это же будет тайно и не получится заполнить анкету всем желающим, как при приёме на работу.
— Получится, — улыбнулся я. — Можно устроить оплачиваемый социальный опрос. На самом деле всего ста рублей хватит, чтобы заинтересовать.
— Ого. Так, все бедняки сбегутся.
— На то и расчёт. Мне нужны те, кто готов на всё ради возвышения. Такие, как ты.
Мы проговорили ещё час. То говорили об ордене, то шутили. В общем, хорошо провели время. Рита без раздумий принесла клятву верности ордену. Значит, теперь она не сможет действовать против ордена, как и говорить о нём с посторонними. Это более простая клятва, нежели перед главой крови. Она не требовала крови, хватало лишь вложить в слова ману.
Худая злая медсестра зашла в палату и сообщила о том, что
Я пошуршал обратно к лифту, и по пути выслушал от уборщицы за протекающие бахилы. Ну кто ж виноват, что вокруг больницы сплошные лужи? Да такие, что фиг обойдёшь… могли бы бахилы нормальные продавать, а не вот это… Вот чёрт. Уже князя заставили рассуждать о бахилах. Фиг бы с ними, я не ради этого пришёл.
От Ивана Фёдоровича не было вестей, поэтому я отправился на поиски в приёмном отделении. Там была отдельная стойка регистрации, где милая старушка посоветовала мне поискать в исследовательском центре, мол, ей карточки только через сутки передают, раньше она без понятия, где бродят пациенты.
На звонки куратор тоже не отвечал. Но он мог быть на любом из сотен возможных обследований, что проводились в этом крыле.
Погруженный в свои мысли, я ходил по коридору. Вскоре понадобится принимать много сложных решений, у большинства из которых нет однозначной светлой стороны. Мне придётся то и дело переходить дорогу аристократам. Да и Шолоховых надо наказать без убийства. Сложная задачка для бывшего киллера.
Пока искал Ивана Фёдоровича, наткнулся на двоих медбратьев, везущих мертвеца на каталке в морг. Он был накрыт простыней, поэтому я не обратил внимание сразу.
Понял, лишь когда на повороте, с каталки выпала бледная рука. А на пальце был одет перстень, какой носил Иван Фёдорович.
— Стойте! — крикнул я медбратьям и побежал к каталке.
— Молодой человек, нам не положено, — буркнул мне медбрат.
Но мне было плевать, что там у них не положено. Я должен был узнать наверняка!
Сердце замерло. Я откинул простынь, чтобы увидеть его лицо.
Глава 12
Я с облегчением
Белая простыня вернулась на лицо трупа, и я отошёл. Медбратья смотрели с осуждением, но мне уже было плевать, что там они себе надумали. Я опустился на лавочку в коридоре, а они повезли труп к лифту.
Фух, не он. Но мертвец точно родственник. Не может быть таких совпадений.
— Уважаемые, а вы не видели родственников погибшего? — громко спросил я у медбратьев, ожидающих приезда лифта.
— Нам нельзя разглашать сведения о пациентах, — ответил парень лет двадцати в синей форме с шапочкой.
— Я ищу слугу рода. Согласно законам империи, подобная связь с юридической точки зрения приравнивается к родственной, — возразил я.
— Да скажи ты ему, — кивнул коллеге второй санитар, уставший бородатый мужчина.
— Ладно, он же не отстанет. Знаю я их, аристократов, — с ноткой брезгливости продолжил первый. — В сорок шестом кабинете все проклятые собрались.
— Что? Какие ещё проклятые?
Меня волновало только очередное проклятье. Не было времени отвечать ещё и на пренебрежительное отношение.
— Обычные, — ответил молодой, и лифт пискнул.
Больше вопросов я задать не успел. Да и смысла не было. Те, кто возят тела, точно не разбираются в тонкостях проклятий.
Лифт приехал, и медбратья скрылись внутри вместе с каталкой. А я поднялся и принялся искать сорок шестой кабинет. Ну, хоть не тринадцатый…
Иван Фёдорович стал мне не только соратником, но и другом. Поэтому я спешил, движимый собственными переживаниями. Как представлю, что вместо того мертвеца в морг везут Ивана Фёдоровича, так в дрожь бросает.