О, мой бомж
Шрифт:
– В машину садись.
– Спасибо. Я как-нибудь на маршрутке доберусь.
– Не дури. У тебя бронхит. Я не могу позволить своему сотруднику расхаживать в мороз с таким опасным заболеванием.
– Я не твой сотрудник.
Без Даньки я могла обращаться на «ты». Тем более теперь не было необходимости соблюдать субординацию.
– Пока еще мой. Две недели еще не прошли. Да и заявление твое может потеряться.
– Давай без этого. Просто отдай мне трудовую – и на этом разойдемся.
– Так не получится,
Он снова галантно открыл дверь, и мне пришлось сесть рядом с ним, потому что при разговоре мне нужно ощущать, что я нахожусь с ним в равной позиции, а не пищу что-то сзади.
– Ты есть хочешь? – спросил он, положив руки на руль. – Заедем куда-нибудь?
Машина двинулась с места.
– Нет. Я хочу все поскорее обсудить и свести наше дальнейшее общение к минимуму. Я не могу запретить тебе видеться с Даней. Могла бы до тех пор, пока вопрос с твоим отцовством не будет решен на официальном уровне. Но не стану. Потому что это не по-человечески.
– Я понимаю тебя. Этот спор был действительно дурацким. Прости меня.
– Для тебя он был дурацким. Для меня то, что ты сделал просто чудовищно. Ты обманом, воспользовавшись моей доверчивостью, проник в мой дом, развел меня на секс и исчез на четыре года. Знаешь, я жалею, что ты появился. Лучше бы я оставалась в счастливом неведении.
– Прости меня, Кать.
– Ты показывал мои фотографии друзьям, те, что ты сделал, пока я спала.
– С чего ты взяла?
– Ты на майбахе. А значит, сумел доказать друзьям, что у тебя все получилось.
– Да я не показывал эти фотографии! Я же не конченый человек. Я показал фотку с видом из
– Здесь я должна сделать вид, что поверила тебе. Так?
– Нет. Не сделать вид, а поверить, потому что мне нет смысла тебя обманывать.
– Знаешь, в понедельник у нас с тобой получился не совсем конструктивный разговор. Очевидно, я чем-то обидел тебя.
– Чем-то? – горько усмехнулась я.
– Да. Я так и не понял, чем. Возможно, я не совсем правильно изъяснился. Я хотел, чтобы у нас была настоящая семья. Хотя бы ради Даньки. Он имеет право знать, что у него есть настоящий отец, а не герой-разведчик, ползающий по барханам в Африке. Если что-то показалось тебе грубым, обидным, прости меня. Я не должен был давить на тебя. Ты не обязана становиться моей женой, если ты сама того не захочешь.
Я фыркнула:
– Как великодушно с твоей стороны! Не обязана, если не захочу.
– Не обязана. Я надеюсь, что ты добровольно скажешь мне «да».
Я закрыла лицо руками и простонала:
– И что тебе не придется вырывать согласие тисками? Горский, с каждым словом ты закапываешь себя больше и больше. Лучше молчи.
Он рассмеялся:
– Тебе опять что-то не нравится. Давай тогда не будем торопиться на пути к нашей общей цели.
– Какой еще общей цели? – насторожилась я.
– Наша общая цель – счастье нашего ребенка. Будем решать проблемы поэтапно.
– Звучит уже страшно. Что ты имеешь в виду?
– Для начала нам нужно поехать в ЗАГС и подать заявление об установлении отцовства. И лучше если мы это сделаем прямо сегодня.
Глава 61
Конечно, я хотела возразить. Во мне кипела обида. Но я понимала, что так лучше для Дани. У него появился отец, который собирается участвовать в его жизни, будет помогать ему материально. А если у них сложатся теплые отношения, то это будет прекрасно. У Дани будет еще один родной человек,
Я бы могла встать в позу, сказать, что я не верю в возникновение на пустом месте отцовских чувств. Ставить какие-то условия для общения с ребенком. И возможно, это принесло бы мне какое-то удовлетворение. Но нет. Я всегда буду действовать в интересах своего сына, даже если для этого мне придется наступить на горло своей гордости и терпеть Горского рядом.
Мы заехали в ЗАГС, подали необходимые документы. В какой-то момент Горский попросил меня выйти из кабинета, а сам задержался минут на десять. Вышел, скривившись, мол, договориться хотел, а работники принципиальные оказались. Сказали, что забрать готовый документ можно только через неделю.
В голове промелькнула мысль, что Горский сейчас запишет вместо меня какую-нибудь Машу Пупкину и отберет Даню. Похоже, я медленно схожу с ума.
После того, как мы покинули ЗАГС, Виктор уговорил меня пообедать в кафе. Я была голодна, потому согласилась. А потом он отвез меня домой и спросил, во сколько я собираюсь ехать за Даней. Естественно, я стала отказываться, но Горский заявил, что его сыну будет удобнее в салоне майбаха, нежели в переполненном автобусе.
К слову, сегодня Горский вел себя вполне прилично. Не завез в какую-нибудь лесополосу или в промзону, как я того со страхом ожидала. Не было никаких пошлых намеков. Да и в основном он разговаривал с Данькой, а не со мной. У этих двоих, как ни странно, обнаружилось много общих тем.
На следующее утро машина Горского ждала нас прямо у подъезда. Данька с радостью устроился в детском кресле и принялся тараторить, пересказывая просмотренные вчера мультфильмы.
– Может, не стоило приезжать? Мы сами как-нибудь разберемся-доберемся, - я сходу попыталась внушить Горскому, что не нужно нас преследовать и оказывать знаки внимания.
– Холодно, зима. Зачем вам в маршрутках толкаться?
– Если ты планируешь возить нас всю зиму, то твоя фирма быстро загнется в отсутствии адекватного руководства.