Холодный ветер перемен
Шрифт:
Нах такие заработки! Убьют ещё. Когда вывод войск начнут? Не помню, я вроде в армии уже был. Наверное, через год. Так что, может и не убьют. Да и, скорее всего, в спортроту мой друг попадёт.
— Ты главное в ВУЗ поступи, тогда отсрочка до весны будет, — предлагаю я, хотя и сам в этом не уверен.
— Это само собой, в КИСИ, наверное, поступать буду, на дорожно-строительный, — соглашается Бейбут.
Всю неделю тружусь как заведённый, успеваю выступить на межрегиональной конференции по МЖК. Сам же её и организовал. Как поётся в песне Высоцкого: —
В субботу празднуем день рожденья Петра Малышева, а в воскресенье встретился с Верой. Родители у неё в театр ушли, и три часа мы провели с пользой.
Утром в понедельник вылет. Стою в очереди регистрации вместе с кучей таких же комсомольских активистов.
— Угадай кто? — мои глаза закрывают чьи-то варежки.
Люда купила билет! И как ей удалось?
— Дуняша, ты? — шучу я и получаю тычок в бок.
— Представляешь, не было мест! Папа еле бронированный выбил! — округляет глаза девушка.
— Ты где ночевать-то собираешься? — между делом спрашиваю я.
— В «России», сейчас я тебе номер комнаты запишу. Машину когда поедем смотреть? Сегодня или завтра? Потом ты занят будешь, — отвечает Люда.
— Давай сегодня, — решаюсь я.
Мало ли, вдруг одного дня мало будет, а потом всё время Съезд займёт. Только с утра у меня встреча с Власовым, давно ещё наметили мы её — я, как узнал, что поеду в Москву, набрал министра.
Чего-то меня царапнуло название гостиницы.
Хоть вылетели мы рано утром, прилетели также рано утром — четыре часа разница между часовыми поясами. По прибытии, в аэропорту, встречаем Иванову, невесть какими
— О, знакомые лица! Люда, привет! — фальшиво улыбается она Людмилке.
Да, они знакомы ещё по конкурсу красоты.
— Теперь понятно, с такими связями и не получить приз в конкурсе? — ядовито выплюнула Марина и ушла.
— Чего это она? — удивляется Люда. — Нормально с ней общались. У тебя с ней было что-то? Ревнует?
— Она вообще не в моем вкусе! Просто человек такой, — открещиваюсь я.
— Да? — не верит мне Люда.
Маринка хороша как всегда. Ей бы характер ещё другой. Хотя, чего это я? Такой большой, а в сказки верю. Нет таких девиц. Люда, хоть и имеет правильное воспитание, и то бывает меня отчитывает на ровном месте. Внезапно я понимаю, что не так. Пожар! Да, я знаю, был в этой гостинице один большой, в семьдесят седьмом году, но был ещё и в восемьдесят седьмом, поменьше! Это я точно вспомнил — проживал в нулевых в этой гостинице, и местный портье мне об этом рассказал. Не дай бог, по закону подлости… Да ну! Гостиница большая, и год длинный! Маловероятно.
В соседях по самолёту у меня две старушки, которые так быстро задремали, что и я, глядя на них, уснул. Проснулся я от звуков какого-то скандала. Старушки уже не спали и живо делились своим мнением о происходящем.
Глава 29
Глава 29
А посмотреть было на что! Ссорятся Людмилка и Марина Иванова. Из-за меня что ли? Да вряд ли. Обе сидят рядом и обе чудо как хороши в гневе. Высокая грудь Ивановой взволнованно вздымается, а её обычно надменное лицо имеет удивлённый вид. Людмила, гибкая как тростинка, размахивает журналом перед носом Ивановой. Ещё пара мгновений и … прольётся кровь. Ну, ладно, Люда, а Иванова — она, что, совсем дура? Летит в составе делегации на съезд ВЛКСМ — такая честь! И устроить скандал?!
— Полностью тебя поддерживаю, Анатолий, — слышу голос сзади нашей грудастой и мордатой главы делегации Зои — доярки-передовички из Назарово.
Я вслух, оказывается, это
— Прекратите этот цирк! — возмущённо требую я.
— Она проституткой меня назвала, а я вообще девственница! — возмущённо заявляет Людмила.
Иванова же просто презрительно молчит, но подойдя к ней ближе, я замечаю красную отметину на её щёке, как после пощёчины и порванную белую блузку, через которую виднеется кружевной бюстгальтер. У Людмилы же царапина на шее и чем-то испачкана блузка, может и соком.
— Марина, я исключаю тебя из состава делегации, а на бюро крайкома разберём твое поведение, — веско говорит доярка.
— Не имеешь право, подлюка! — злобно пыхтит Иванова. — Не ты меня посылала, не тебе и снимать!
Никакая, конечно, доярка не подлюка.
— Я — Подлика! Как не стыдно! Комсомолка, девушка, а ведешь себя как пьяный хулиган! — отчитывает руководитель делегации.
— В милицию надо тебя сдать, за дебош в самолёте! Хулиганство налицо. Граждане, есть свидетели? — оглядываюсь я по сторонам.
Что интересно, те, кто сидел рядом, отводят глаза. Ах, да! Вот этот парень и эта девица из нашего горкома, а вон те две красавицы из райкомов. Не хотят с Ивановой задираться.
— Я свидетель. Это ваша Марина конфликт начала, обвинила свою соседку в разных непотребствах! Сказать стыдно, — смело заявила старенькая седая дама.
— Жалуйтесь кому хотите! Хоть министру! — задрала носик Иванова.
— Министру, — вслух сказал я, — а ведь я собирался сегодня в Министерство заехать, по динамовским делам. Люд, со мной поедешь?
— Не надо милиции, я сама с ней разберусь, — уставшим голосом говорит та.
Мы рассаживаем девушек по разным местам, я на всякий случай беру номер телефона у активной старушки. Она ездила к сыну в гости, а сама бабуля москвичка и, вроде как, революцию ещё делала.
— Что ты с ней не поделила? — спрашиваю я у Люды уже в аэропорту, ожидая багаж.
— Обвинила меня в том, что я с тобой за призовое место расплатилась интимными услугами! Я и скажи, что раз она такое предположила, то сама этим и грешит, — поясняет та.