Чтение онлайн

Этель думала, что сначала ее проведут в покои, чтобы она привела себя в порядок — в конце концов, на ней была мужская одежда. И появляться в таком виде перед отцом было нехорошо. Однако безмолвные гвардейцы повели ее в личный кабинет императора, который находился в его покоях. Этель кусала губы, понимая, что это плохой знак. Значит, отец был не просто зол. Он был в ярости.

Когда она зашла в его кабинет, больше похожий на библиотеку, заставленную книжными шкафами, он стоял у окна, что располагалось

за его письменным столом, и смотрел на огни столицы внизу. Воздух был прохладным, и в нем все еще оставался горьковатый аромат виноградного дыма — это были любимые сигары отца, которые ему доставляли с Элоса — острова в Южном море. Считалось, что там делают лучшие сигары в мире. Этель не хотела, чтобы отец курил и даже ругалась с ним из-за этого — в той степени, в которой вообще можно ругаться с императором. Однако он все равно в тайне курил их — когда нервничал. А нервничал он много. Шутка ли — управлять одно из самых могущественных держав?

— Ваше величество, я пришла, — дрожащим голосом сказала Этель, боясь наказания.

— Сядь, — обронил император, не оборачиваясь, и принцесса опустилась на единственное кресло напротив стола.

— Хорошо…

— Ты знаешь, сколько воинов погибает в Приграничье за год? — неожиданно спросил он. — Сколько жен остается без своих мужей, что идут в гвардию? Сколько человек пострадало во время попытки переворота?

Голос императора был на удивление спокойным. И это пугало.

— Почему ты спрашиваешь?.. — сглотнула Этель.

— Это люди, которые нас защищают. Они жертвуют собой ради императорской семьи. Но есть ли смысл в этих жертвах? Ты наплевательски отнеслась не к правилам дворца и даже не ко мне. Ты оскорбила тех, кто защищает твою семью.

— Папа, я не хотела, — прошептала принцесса. Лучше бы он кричал!

— Ты меня разочаровала, дочь, — устало сказал император, поворачиваясь к Этель, и эти слова ее поразили в самое сердце точно молния.

—

Но я…

— Не оправдывайся, этого не нужно. Меня не интересуют причины. Сколько бы я ни хотел защитить тебя и твоих братьев, я все равно останусь в ваших глазах деспотом, верно?

— Нет же! — нервно воскликнула Этель. — Просто, понимаешь, я…

— Я же сказал — без оправданий. К тому же я и так прекрасно знаю — ты сбежала в таком виде, чтобы встретиться с мужчиной.

— Его тоже схватили?!

— А как ты думаешь?

Взгляд отца был таким, что Этель хотелось закрыть лицо руками, чтобы не видеть его. Она чувствовала себя безумно виноватой. Она привыкла видеть в глазах отца нежность, а не разочарование.

— Это моя вина. Я плохо занимался твоим воспитанием, — продолжал император. — Я не внушил тебе, что ощущение безопасности гораздо ценнее ощущения мнимой свободы. А семья важнее интрижек и приключений. Поэтому был наказан. При всей моей любви к тебе, дочь, я не могу оставить это просто так. Ради твоей же безопасности. На рассвете ты отправишься на обучение в Ивовую долину[1]. Оно займет год.

 У Этель перехватило дыхание. Только не это! В Ивовую долину высокородных ссылают для исправления! Это почти тюрьма, где учат послушанию и смирению. Никакой свободы, никаких нарядов, балов и слуг. Ничего из того, к чему она привыкла!

— Год? — потрясенно прошептала принцесса. Отец сдвинул брови к переносице, но ничего не ответил. Казалось, ему самому нелегко далось это решение. Он молчал и Этель тоже молчала, комкая ткань широких мужских брюк. Ей было страшно и за себя, и за Тома.

Молчание нарушил личный секретарь отца, который всюду его сопровождал. Он заглянул в библиотеку и деликатным тоном сообщил:

— Ваше величество, прошу простить за то, что помешал Принц Даррел просит у вас срочную аудиенцию. Его сопровождает графиня Ардер.

— Потом, — отмахнулся император.

— Его высочество настаивает на немедленной аудиенции. Говорит, это важно.

Император на мгновение прикрыл глаза и раздраженно велел:

— Впусти обоих. Но предупреди, что времени у них мало.

Спустя минуту в библиотеке появились Даррел

и Белль. Брат старался казаться уверенным, закрывал спиной свою невесту, словно боясь, что гнев отца обернется против нее, однако Этель чувствовала, что он нервничает.

Бросив на сестру тревожный взгляд, Даррел громко сказал:

— Это я в виноват, отец. В том, что произошло с Этель.

— И я, ваше величество, — вдруг выступила вперед Белль. Ей было страшно, но она храбрилась. Даже осмелилась смотреть отцу в глаза. Принцессу это поразило — мало кто мог это себе позволить.

Император удивленно приподнял бровь.

— Что вы сказали?

— Это исключительно моя вина, — процедил сквозь зубы Даррел, неободрительно глянув на невесту.

— И моя, — не отступала та.

— Что происходит? — стукнул кулаком по столу император. — Немедленно объясните.

— Этель хотела передать послание, — сказал Даррел. — Сообщить брату Белль, что с ней все в порядке.

— Не понял. — Император подошел к сыну так близко, что мог бы ударить его. Тот еще шире расправил плечи — словно готовился к этому.

— Белль переживала за свою семью — боялась, что они не знают, как она. У ее бабушки слабое сердце, и ей нельзя переживать. Этель узнала об этом и предложила помощь — сбежать из дворца, найти кого-нибудь из родственников и передать, что с Белль все в порядке. Не стоит вверить слухам и желтым газетам.

Слыша это, Этель лишь диву давалась. Сначала удивленно таращилась на брата и его невесту из-за спины отца, а когда Белль незаметно подмигнула ей, поняла, что они решили спасти ее.

— Разумеется, Белль отказалась от такой помощи, — продолжал Даррел. — И рассказала обо всем мне. А я не обратил внимания на ее слова. Я виноват отец. Не подумал, что Этель действительно покинет дворец.

— Это я виновата, — снова возразила его невеста. — Не стоило жаловаться принцессе.

— Нет же, виновата я, отец! Я хотела развеяться, а потому решила заодно помочь Белль, — включилась в игру Этель, хотя внутри все замирало от ужаса. — Я чувствую себя должницей, ведь она спасла Даррела. Моя гордость страдает из-за того, что я не могу отплатить ей. Глупо, да. Я только сейчас это осознала.