Чтение онлайн

– Вы знали об этом?

– Нет, государыня, Заварзин не уведомил. Решил, что справится сам.

– Заварзина – в отставку! – сердито сказала Мария. – С мундиром и пенсией, но без почета. Ему следовало обо всем доложить мне. Я сама бы решила, как следует охранять жениха моей дочери – явно или скрытно.

– Павел Павлович – преданный трону человек, – сделал попытку защитить подчиненного Татищев. – Служит ревностно, не жалея себя. Если бы вы знали, государыня, как он казнит себя за случившееся! Рыдал у меня в кабинете.

– Мне не нужны его слезы, – от слов Мария тянуло морозом. – Следовало

службу исправлять, как должно. Я простила ему покушение на себя, но Мещерского не прощу! Пусть пишет прошение. Подыщите ему замену.

– Слушаюсь, государыня! – поклонился Татищев.

– Прохорова и Волкова следовало наказать за нерасторопность, но за то, что не стали медлить и привезли князя в госпиталь живым, прощаю. Пусть служат и далее. Отругайте их – и достаточно. Вам же, Дмитрий Николаевич, надлежит сделать урок из случившегося. Считаю, что при Отдельном корпусе жандармов следует создать специальную службу по охране членов императорской семьи и других высших лиц государства. Она будет заниматься только этим и ничем более. Назовем ее, – императрица задумалась, – Имперской службой охраны, сокращенно ИСО. Подумайте, кому можно поручить это дело. Пусть он составит памятную записку, в которой распишет все: организация ИСО, ее задачи, методы, численность, кадры. Подайте мне ее на рассмотрение. Не затягивайте. Жду вас с докладом через неделю, не позднее.

– Сделаю, государыня! – выдохнул Татищев.

– Оставьте это! – Мария указала на папку. – Там, как я понимаю, подробный отчет о покушении?

– Так точно! – сообщил генерал и положил папку на стол.

– Я вас более не задерживаю!

В приемной начальник Отдельного корпуса жандармов вытащил из кармана платок и отер мокрый лоб. Пронесло. Могло быть и хуже. Отправляясь на аудиенцию к императрице, Татищев готовился к худшему. Сурова государыня, но и мудра: не стала казнить верного слугу. Жаль Заварзина, но тот сам виноват: следовало доложить начальнику. Татищев непременно сообщил бы об угрозе государыне. Ревностен

в службе начальник Московского охранного отделения, но не далек, не просчитал последствия…

«Молебен! – вспомнил генерал. – Нужно непременно заказать. По дороге заеду в храм».

Он поспешил прочь. А Мария вызвала секретаря и велела ему вызвать начальника Разведывательного управления. Не прошло и часа, как генерал переступил порог ее кабинета.

– Виноват, государыня! – сообщил, поздоровавшись. – Не уберег Валериана Витольдовича. Принял меры, но… – он развел руками.

– Не учли косность исполнителей, – кивнула Мария. – Эх, Платон Андреевич! Вроде умный человек, дело знаете, служите исправно, но заглянуть за горизонт… Не к Заварзину следовало ехать, а ко мне. Порицание вам!

Смирнов поклонился.

– Переиграли нас британцы, – вздохнула Мария. – Сумели разнюхать о нашем участии и приняли меры – ответили ударом на удар. Я тоже виновата: не следовало разрешать Валериану Витольдовичу участвовать в покушении на премьер-министра – не его это дело. Только что теперь? – она махнула рукой и посмотрела на генерала. – Что делать будем, Платон Андреевич?

– Если прикажете… – Смирнов сжал кулак. – У меня остались люди в Лондоне. Есть запасной вариант: готовили, если не получится с бомбой. Одно слово – и новый премьер отправится за первым.

– Эк, как вы развоевались! – покачала головой Мария. – О последствиях подумали? Это война, Платон Андреевич, а нам бы от одной оправиться. Нет, уж, убивать не будем. Тогда это было нужно, сейчас чревато. Посмотрите это! – она указала на папку, оставленную Татищевым. – Присаживайтесь!

Смирнов сел к столу, открыл папку и углубился в чтение отчета. Затем рассмотрел паспорта убитых британцев.

– Какие будут соображения? – спросила Мария после того как генерал закончил.

– Паспорта на вымышленные имена, – сказал Смирнов. – В Британии этих Браунов и Смитов, как у нас Ивановых и Сидоровых. Исходя из обстоятельств дела, полагаю, что покушение совершили офицеры британской секретной службы МИ-6. Есть у них такие головорезы, выполняют деликатные поручения по всему миру [84] . Подробных сведений не имею – британцы держат

это в секрете, но за выводы ручаюсь.

– Ваши предложения?

– Никаких, – Смирнов развел руками. – Убивать вы запретили.

– Убить можно и словом, Платон Андреевич! Мы ударим британцев по самому дорогому для них – кошельку. Слушайте меня. Через несколько дней министры внутренних и иностранных дел пригласят репортеров. Соответствующие поручения я им дам. На встрече они объявят о раскрытии дела о покушении и об участии в нем британских агентов. Неважно, что паспорта на вымышленные имена, главное, что документы подлинные. Ведь так?

Смирнов кивнул.

– Нужно, чтобы эта история попала на страницы британских газет. У вас есть связи среди тамошних репортеров?

– Найдем, – пообещал генерал.

– Передайте им фотографии паспортов преступников. Не может быть, чтоб в Британии не нашлось их родственников и знакомых. Попросите репортеров разузнать настоящие имена агентов. Не скупитесь в средствах, в расходах не ограничиваю. Британские газеты гордятся своей свободой, вот пусть и поднимут шум. Сколько времени нужно на подготовку?

– Дней пять.

– Пусть будет неделя. Через этот срок на встрече с репортерами министр иностранных дел объявит о мерах в ответ на подлое покушение, совершенное британскими агентами. Мы объявим персоной нон-грата британского посла и ряд английских дипломатов. Одновременно отзовем из Лондона своего, а также часть сотрудников посольства. У вас есть сведения, кто из них симпатизирует британцам?

– Так точно! – ответил Смирнов.

– Предоставьте мне список. Надо почистить эти авгиевы конюшни. Можно любить британскую культуру и искусство, но служить следует Отчизне, а не чужому государству. Министр объявит о замораживании торговых отношений с Британией, запрете их судам появляться в наших портах. Один человек как-то сказал мне, что холодная война может быть эффективнее горячей. Ступайте, Платон Андреевич! Это, – она указала на папку, – возьмите с собой. Сделав копии, верните документы Татищеву.