Князь Мещерский
Шрифт:
– Камфору!
Лиза подала ему шприц. С трудом найдя вену под локтевым сгибом раненого, Михаил ввел лекарство.
– Усыплять? – спросил Гольцев.
– Некогда, да и не нужно. Он не очнется.
– Уверены? Ведь умрет от болевого шока.
«Не фронтовик вы, – хотел сказать Михаил. – Не служили в медсанбате». В последний миг он сдержался и промолчал – не время ссориться с коллегой. Просто кивнул.
Сестра внесла в операционную стойку с прикрепленной
– Ланцет!
Ощутив в ладони рукоять инструмента, выдохнул и сделал первый разрез. Чувства ушли. Михаил видел перед собой широкую рану с разрезанными и отведенными в сторону ребрами, поврежденный сосуд, который он сначала пережал с двух сторон зажимами, затем зашивал, мысленно порадовавшись, что пуля задела его только с краю. Покончив с этим, он прочистил раневой канал, и стал зашивать разрез, аккуратно сводя ребра к прежнему месту. Время от времени Лиза сообщала, что пульс пациента становится реже, наполнение падает, и Михаил приказывал влить очередную порцию крови, после чего продолжал операцию. Так длилось, пока он не завязал последний узелок.
– Как раненый? – спросил Лизу, закончив.
– Пульс падает, – сообщила та.
– Еще кровь!
– Кончилась. Второй группы у нас было пять банок, вся вышла.
Понятно. Донорскую кровь в госпитале научились заготавливать, а вот хранить долго – нет. Поэтому брали немного, приурочив это дело к предстоящим операциям. Видимо, среди раненых, намеченных к операции сегодня, один был
– Будем делать прямое переливание! – Михаил засучил рукав. – Подай систему.
– Уверены? – спросил Гольцов. – Если князю станет хуже, то вы после потери крови не сможете ему помочь.
– А вы на что?! – не сдержался Михаил. – Я свое дело сделал. Остальное за вами. Врачей полный госпиталь. Лучше рукой князя займитесь – там рана! – добавил он в сердцах.
Лиза протерла ему спиртом локтевой сгиб, ловко нашла иглой вену, затем ввела вторую в сосуд раненого. Михаил встал у стола, молча глядя на серое лицо друга. Запекшуюся кровь с него стерли, но так стало даже хуже. Особо жутко было смотреть на синие, помертвевшие губы. Местами на них алели капельки крови, вылетавшие со рта. Дышал друг редко и хрипло.
– Достаточно? – спросила Лиза, оторвав его от этого зрелища.
– Нет! – помотал головой Михаил. – Еще!
Он стоял так, пока не ощутил подступившую слабость. Закружилась голова. Но одновременно он с радостью увидел, как постепенно исчезает с лица друга бледность, а с губ – синева.
– Хватит!
Лиза ловко избавила его от иглы и перевязала сгиб локтя бинтом.
– Илья Савич, проследите, чтобы князя отнесли в палату и приставили сиделку, – распорядился Михаил и шагнул от стола. Голову повело, он качнулся. Подскочившая Лиза взяла его под руку.
– Что-то мне худо, – сказал Михаил.
– Столько крови отдал! – сказала любимая, не понятно: похвалив его или отругав. В предоперационной она помогла ему снять окровавленный халат и помыть руки, затем сделал это сама. Все так же придерживая жениха под руку, она вывела его в коридор. Там у Михаила зарябило в глаза от блеска погон
– Как он? – метнулась к нему Ольга.
– Я сделал все, что мог, – тихо сказал Михаил. – Все, что мог…
Лицо наследницы исказилось.
– Князь жив! – поспешила Лиза. – И жить будет. Могу заверить в этом, ваше императорское высочество!
– Почему уверены? – недоверчиво спросил Елаго-Цехин.
– Потому что его оперировал лучший хирург Москвы! – гордо сказала Лиза. – А, может, и России. После Валериана Витольдовича, конечно, – добавила она, смутившись.
– Я хочу его видеть!
Ольга попыталась пройти в операционную, но начальник госпиталя торопливо взял ее под локоток.
– Погодите, ваше императорское высочество! Не сейчас. Я распоряжусь, чтобы вашего жениха перенесли в отдельную палату, устроили на койке, приставили сиделку. Тогда и присоединитесь к ней. Господа! – повернулся он к мундирной толпе. – Прошу покинуть госпиталь. Новость вы слышали, остальное – наша забота. Князь перенес тяжелую операцию и очень слаб. В таком состоянии опасна даже малейшая инфекция.
Толпа колыхнулась и стала редеть. Скоро коридор очистился. Остались только Ольга, начальник госпиталя и двое гвардейцев – охрана цесаревны, как понял Михаил. Стоять ему было трудно, и он прислонился спиной к стене.
– Что с вами? – спросил Елаго-Цехин.
– Михаил Александрович перелил Валериану Витольдовичу свою кровь, – ответила за него Лизу. – Заготовленной не хватило. Много крови отдал, поэтому сейчас ему худо.
– Спасибо! – Елаго-Цехин схватил руку Михаила и потряс. – Я этого не забуду.