Зауряд-врач
Шрифт:
Их ввели в операционную. Ольга увидела стол с лежащим на нем пациентом, над которым склонились трое в белых халатах. Двое мужчин и одна женщина, как разглядела Ольга. Женщину она определила по такой же, как у нее косынке. Еще одна женщина находилась несколько позади, наблюдая за операцией. Лица медиков закрывали маски, халаты были заляпаны кровью. «Кто из них Довнар-Поляский?» – подумала Ольга и подошла ближе. Один из мужчин поднял голову и посмотрел на нее. Взгляд
– Зажим! – сказал обладатель зеленых глаз.
Женщина в косынке протянула ему блестящую железку. Довнар-Подляский, а это, точно, был он, взял инструмент и сунул в рану на теле пациента.
– Иглу!
Женщина протянула ему кривую иглу с вдетой в нее ниткой. Хирург взял ее, и его рука скрылась в ране. По ее движениям Ольга поняла, что шьет врач быстро. Спустя несколько минут он отдал иглу сестре, и та протянула другую. Довнар-Подляский стал зашивать саму рану. Наложив стежок, он движением пальцев вязал узел, а сестра тут же обрезала нить ножницами.
Закончив, зеленоглазый отдал иголку сестре и стянул с лица марлевую маску. Улыбнулся гостям.
– Здравствуйте, ваше императорское высочество! Я зауряд-врач Валериан Витольдович Довнар-Подляский. Извините, что встретил неласково. Операция.
– Не нужно извиняться, – сказала Ольга, в свою очередь стянув маску. – Сама не люблю, когда мешают.
– Не хотите чаю? У нас принято по завершению операции посидеть за самоваром.
– Благодарю, – улыбнулась Ольга. – Но у меня мало времени. Нас ждут в лазаретах и госпиталях.
– Жаль! –
Лейб-медик за спиной Ольги тихо охнул. Этот странный хирург не имел понятия о приличиях.
– Думаю, у нас будет такая возможность, – улыбнулась Ольга. – А пока представьте мне ваших коллег.
– С удовольствием! – сказал Довнар-Подляский и дал знак сотрудникам. Те стянули маски и подошли.
– Врач-анестезиолог Керножицкий Нил Георгиевич. (Мужчина лет сорока поклонился Ольге.) Хирургическая сестра Семенова Капитолина Аркадьевна. (Семенова сделал книксен.) А это юное создание – медсестра-стажер, Елизавета Давидовна Полякова, дочь известного промышленника и финансиста. Добровольно вызвалась обучаться медицине, чтобы помогать раненым.
Полякова ожгла Ольгу неприязненным взглядом. «Это она с чего?» – удивилась наследница.
– Похвально, Елизавета Давидовна, – сказала, улыбнувшись девице. – Я запомню. Хочу поблагодарить вас, господа, за труд на благо Отечества. Раненые и начальник госпиталя отзываются о вас хорошо. Трудитесь – и награда воспоследует. За престолом дело не станет.
– Благодарим, ваше императорское высочество, – нестройно отозвались медики. Только Довнар-Подляский промолчал. Улыбнулся Ольге, и она вдруг поняла, что он не такой строгий, каким казался поначалу.
«А он хорош собой, – подумала наследница. – Не красавец, нет, но милый. Есть в нем что-то привлекательное. Вон как еврейка на него смотрит! Влюблена? Похоже. Теперь ясно, почему я не понравилась ей. Приревновала».
Эта мысль развеселила наследницу, и она улыбнулась.
– Всего хорошего, господа! До свидания!
Она повернулась и вышла из операционной. В коридоре ее догнал
– С вашего позволения, ваше императорское высочество, я задержусь. Нужно кое-что узнать.
– Оставайтесь, Афанасий Петрович! – кивнула Ольга. – Присоединитесь к нам позже. А я – к раненым офицерам. Алексей Иванович?
Ожидавший их в коридоре адъютант подскочил и поклонился…
Лейб-медик вернулся в операционную. Та оказалась пуста. Раненого унесли, а медиков не наблюдалось. Афанасий Петрович нашел их в соседней комнате. Сняв халаты, врачи мыли руки. Он подождал, пока они закончат, и подошел к Довнар-Подляскому.
– Меня зовут Афанасий Петрович Горецкий. Я лейб-медик ее императорского величества Марии III. Могу я поговорить с вами приватно?
– Пожалуйста! – кивнул Довнар-Подляский и повернулся к коллегам. – Идите пить чай. Я скоро присоединюсь.
Врач и сестры вышли из комнаты. Перед уходом женщины бросили на Горецкого полные любопытства взгляды.
– Слушаю, – сказал Довнар-Подляский.
– Мне сказали, что вы учились в Германии.
– Да, – подтвердил врач, и Горецкий увидел, что он насторожился. «Это с чего?» – удивился лейб-медик.
– В Германии лечат белокровие?
– Вы говорите о лейкозе?
– Так там называют белокровие?
– Да, – подтвердил собеседник, чуть помедлив.
– Пусть будет лейкоз, – кивнул Горецкий. – Так лечат?
– Нет. Его нигде не лечат. Нужна пересадка костного мозга, а с этим сложно. Методики нет, подобрать донора не получится. Для этого нужно исследовать десятки параметров. Здесь пока не умеют.
«Какой костный мозг? Какая пересадка?» – удивился Горецкой, но тут же забыл. К чему эти расспросы? Ответ ясен.
– Благодарю, Валериан Витольдович! Не смею больше задерживать.
Горецкий повернулся и пошел к двери.