Я - истребитель
Шрифт:
Пожав плечами, я продолжил писать рапорт.
— Вот, товарищ подполковник. Готово.
— Ну-ка… В целом неплохо, но есть некоторые шероховатости.
Запашный с интересом читал мой рапорт, когда вдруг снова зазвонил телефон.
— Товарищ подполковник, вас! — крикнул телефонист, держа у уха трубку.
Запашный стоял у стола телефониста и слушал собеседника на той стороне трубки.
— Понял, товарищ полковник. Я все понял.
Положив трубку, Запашный сказал:
— Приказано
— Товарищ подполковник, а я?
— Лейтенант, идите отдыхайте. Мы вас крикнем, если что.
— Товарищ подполковник, но я…
Короче, мне удалось уговорить его допустить меня к вылету. А что? Время есть. К вылету уже готовятся, успею вернуться.
Несмотря на то что скоро должен был сесть грузопассажирский самолет, я получил разрешение на вылет для сопровождения бомбардировщиков.
У моего самолета стоял главный инженер полка и осматривал пробитые плоскости, а вернее, заплаты на них, водя рукой и ища зацепы.
— Хорошо сделано, — сказал он мне, когда я подбежал к ястребку.
— Так Семеныч же! — одной фразой пояснил я, натягивая высотный комбинезон.
— Как с аэродинамикой после покрытия всех технических отверстий мастикой? — спросил главный инженер.
— Во! — показал я большой палец и стал застегивать парашют, одновременно выкладывая подробности: — Скорость набирает быстрее, скольжение глаже, нет такого торможения на виражах, как было раньше. — Застегнув последний ремень, стал с помощью сержанта-механика карабкаться по крылу до фонаря.
— Скорость
— Ненамного, но заметно, — ответил я, с удобством устраиваясь на парашюте.
— Мне нужен рапорт о всех нововведениях, что вы сделали, — крикнул инженер.
— Хорошо, после возвращения, — тоже крикнул я в ответ.
Техники уже подкатили компрессор и стали подготавливать его к пуску.
— От винта! — крикнул я, и мы совместно запустили еще теплый мотор.
Двадцать шесть СБ Никитина — полк получил пополнение из Сибирского военного округа, а вот приказа на переформирование все не было — по одному пошли на взлет.
Заняв свою привычную позицию над строем бомбардировщиков, я «змейкой» шел в боевом охранении, внимательно следя за воздухом. То, что вылет будет без встреч с немецкими истребителями, я сомневался.
— Лютик, я Бычок, слышишь меня? Прием, — услышал я вызов комиссара Тарасова. Как обычно, строй бомбардировщиков вел он. Никитин хоть и был опытным летчиком, но в бой самолеты водил редко, выполняя в основном административные функции. Видимо, поэтому в полку был такой порядок, тут не только просматривается работа капитана Смолина.
— Бычок, я Лютик, слышу вас.
— Лютик, иди вперед, посмотри, если над прорывом немцы, расчисти нам дорогу.
— Понял! Выполняю, — ответил я.
— Поосторожнее там, — попросил комиссар.
— Безумными могут быть приключения, герой же должен быть разумным, — слямзил я фразу одного уже покойного журналиста.
На земле мы расчистку воздуха не обговаривали, я должен был только сопровождать их и охранять. Но решение комиссара было правильным. Толку от вылета, если они не смогут выполнить свою работу?
Призвав весь свой реальный и теоретический опыт и дав газу, я рванул вперед.
— Герр майор, в эфире снова Лютик, — отвлек
— Опять? Где?! — вскинул Гарднер голову.
— Судя по перехвату, Лютик, то есть советский ас Суворов, находится в районе прорыва наших моторизованных войск. Патрулировавшие там истребители подтвердили, что это именно Суворов, его самолет. Согласно приказу, в бой они с ним не вступили и ушли на свой аэродром.
— Отлично. Вы уже сообщили об этом группе оберст-лейтенанта фон Шредера?
— Так точно, герр майор. Боевая группа оберст-лейтенанта уже пошла на взлет. Предположительное время перехвата через двадцать минут.
— Да. Через двадцать минут этот Суворов перестанет существовать, — оскалился Гарднер, снимая трубку телефона. Нужно сообщить заинтересованному лицу, что охота на Суворова подошла к своему логическому концу.
Группа оберст-лейтенанта фон Шредера состояла из десяти асов с ним самим во главе. Ее специально создали для перехвата и уничтожения асов противника, и она показала высокие результаты в битве над Британией. Сюда ее направил лично рейхсмаршал Геринг, которому надоели нападки завистников и политических врагов, с завидной регулярностью докладывавших Гитлеру обо всех успехах этого проклятого Суворова. Русский летчик давно уже был на слуху у всей верхушки Рейха.
Рейхсмаршал понимал, что этот Суворов — всего лишь повод, чтобы если не убрать его с политической арены, то изрядно навредить, и он знал, кто за этим стоит. Поэтому решил разрубить гордиев узел одним ударом, вызвав из Франции группу фон Шредера. Решение было правильным — попытки диверсантов захватить Суворова и доставить его в Германию живым провалились, и Геринг решил справиться собственными силами.
Наконец момент настал. Суворов вновь вышел в эфир, и в то место, где его обнаружили, немедленно были посланы орлы оберст-лейтенанта.