Начальник милиции
Шрифт:
Старлейка, увидев, что трюк ее я заметил, заулыбалась, и казалось, сейчас выдаст свое фирменное «хи-хи», но звука не последовало, все-таки мы не одни были.
— Смена, к мишеням! — скомандовал Купер, когда все отстрелялись, и мы зашагали осматривать свои попадания, ну, или промахи.
Я чуть отстал, и кадровичка тоже.
— Мария, — прошептал я. — Это что за фокусы? Ты стреляла в мою мишень?
— Саша, я тут краем уха слышала, как один не совсем порядочный сотрудник из нашего отдела просил
— Какой такой сотрудник?
— Это не важно…
— Уж не Трубецкой ли?
— Какая разница? Ты же никогда стрельбы сдать нормально не мог, я в личном деле видела выписку о сдаче нормативов.
— И ты что, решила мне помочь? — недовольно пробурчал я. — Спасибо, конечно, Мария Антиповна, но не люблю, когда мне помогают. Сам привык справляться.
Та замолчала и озадаченно на меня посмотрела.
— Саш… Ты чего надулся? Подумаешь, пулю лишнюю тебе засадила.
— Засаживать, Мария Антиповна, это мужское занятие. А ты бездумно оголила свою мишень как раз на эту одну пулю.
— Не оголила, — мы уже подошли к мишеням и совсем перешли на шепот, пока Купер подсчитывал попадания и отмечал их химическим карандашом (зачеркивал), чтобы не спутать с выстрелами следующей смены. — У меня четыре из четырех, хи-хи…
— Как так? — я даже глаза протер, глянул, ну точно — в поле мишени четыре пробоины.
— Ты думаешь, инспектор кадров не может лишний патрончик припрятать себе? — светилась она. — И зарядить в магазин не четыре, а пять, например
Теперь мне все стало ясно. Рыбий Глаз, важно сверкая подполковничьими звездочками, подошел к моей мишени и стал считать попадания. Раз, два, три, четыре… Не понял!.. Пять? — он обернулся на
— Морозов.
— Почему, Морозов, у тебя пять дырок?
— Виноват, товарищ подполковник, дырка — она в туалете, а это пробоина. Не могу знать, почему пять.
Раздались сдержанные смешки, а Купер насупился, по его лысине разлился румянец, будто закат в ней отражался, хотя утро еще.
— Шутить со мной вздумал, лейтенант?! — просипел Купер.
— Никак нет, товарищ подполковник, но у меня две версии, как такое могло произойти. Разрешите озвучить?
Всё затихло — народ явно прислушивался.
— Валяй.
— Одна не очень правдоподобная, а вторая вам не понравится. С какой начинать?
— С любой, — хмуро кивнул подпол, вытирая лоб смятым носовым платком, который он выудил из кармана.
— Версия первая, — начал я по-лейтенантски задорно, — пуля порвала оболочку о поля нарезов ствола и, что называется, раздвоилась. А вторая версия — вы не отметили пробоину после первой смены. Не моя это пуля.
— Я смотрю, ты слишком умный, Морозов? — недовольно прокряхтел подпол. — Выкрутился… Смотри у меня, стрельбу зачту, посмотрим, что у тебя с физо будет.
Он еще раз скептически оглядел меня, будто я был оловянный солдатик с одной ногой, а не лейтенант милиции.
Пошла стрелять третья смена, а я размышлял. Как так ловко у меня получилось попасть в мишень, если раньше Сашок не блистал таким навыком? На ум пришло лишь одно логичное объяснение — теорию стрельбы мой предшественник знал на отлично, а вот на практике у него не выходило должным образом. И не потому, что не способен, а по одной простой причине: мандраж охватывал. Не было в парне стержня. А ведь в стрельбе главное не меткость, а спокойствие. Мое спокойствие плюс теория Сашка — равно отличный результат. Фух! Первый этап испытаний пройден, можно пока выдохнуть.
Ко
— Саша, ты лучше не зли Евгения Степановича… — скосила она взгляд на проверяющего. — Говорят, если он невзлюбил кого — не отцепится.
— Да за себя я не волнуюсь уже, главное — отстрелялся, а бег-прыг и прочий дрыг уж сдам как-нибудь. Почему бы не позлить подпола? Глядишь, на меня переключится, может, до других не так доскребаться будет. И кстати, спасибо тебе за дырку. В мишени. Хоть и не пригодилась. А ты-то сама где так стрелять научилась?
Я отвесил ей удивлённый, почти восхищённый взгляд. Мне не сложно, ей приятно.
— Первый разряд по пулевой, — улыбнулась Вдовина. — Я еще и крючком вяжу.
— Ого! Комсорг, спортсменка, еще и вяжешь, куда только мужики смотрят?
— Ой, и не говори… — хитро улыбалась женщина. — Работаю в мужском коллективе, а все одна да одна. Как в попе дырочка.
Тут был намек или даже вызов, чтобы я сказал, мол, не одна уже, у тебя теперь целый проводник служебной собаки есть, но наши шуры-муры не могли перерасти в серьезные отношения. И она это прекрасно понимала. Не потому, что она старше меня минимум лет на десять, если нынешнего, а потому, что у меня никак из головы Алена не выходит. Да и Вдовина — не ангелочек.
Поэтому я сказал другое:
— А как же Антон Львович? Мне, казалось, он неровно к тебе дышит. И парень видный. Как сортир на пригорке.
— Все-то ты заметишь, Саша… — не стала отрицать кадровичка, а потом как-то с вызовом добавила: — Может, и присмотрюсь к его ухаживаниям… Сортир, знаешь ли, в хозяйстве тоже нужен.
Следующим этапом контрольного среза была сдача нормативов по физподготовке. Своего стадиона у ГОВД не было, поэтому мы пришли на школьный, благо, летние каникулы сейчас, и, кроме пары алкашей, дегустирующих пиво из трехлитровой банки, расположившись на вкопанных колесах, никого не было.