Белые погоны
Шрифт:
— Это чужое. Трогать нельзя. Только смотреть.
— Уф, — печально вздохнул Ши. Но потом снова приник к стеклу, его большие глазищи загорелись неподдельным восторгом, и он чуть слюни не пустил, глядя, как играют и переливаются под ярким светом необычные камни.
Неожиданно Эмма сообщила, что в комнате появился посторонний, и я быстро обернулся.
— Здравствуйте, молодой человек, — вежливо поприветствовала меня невысокая стройная женщина лет пятидесяти в длинном платье, с на удивление светлой кожей, на редкость приятным лицом и густыми черными волосами, уложенными в строгую прическу. —
О, я знаю этот голос!
— Добрый вечер, лаира Нома — коротко поклонился я, на всякий случай глянув на ауру дамы. — Да, мы с вами сегодня разговаривали. Меня зовут Адрэа Гурто. Я пришел по поводу работы.
Ее темные глаза быстро пробежались по моей спортивной одежде.
— Сколько вам лет, молодой человек?
— Четырнадцать.
Она едва заметно нахмурилась.
— Наша лавка специализируется на создании пусть недорогих, но все же авторских украшений. У нас довольно много заказов, но вы несовершеннолетний. И боюсь, вам будет сложно обеспечить сохранность товара во время доставки.
— Так вас смущает мой возраст или же моя потенциальная неспособность сохранить товар? — ничуть не удивился я. Да, тот факт, что я слишком молод, не мог не доставить проблем. Поначалу мне даже подумалось, что будет лучше соврать насчет возраста. Однако при заключении трудового договора это все равно всплывет, так что лучше уж сразу обозначить возможные трудности.
Леди тем временем подумала и наконец признала:
— Второе.
— Если я скажу, что в прошлом году занял первое место в общетэрнийских соревнованиях по кханто среди начальных и старших школ, вас это успокоит?
— Так вы — маг?!
— Совершенно верно, лаира. У меня также есть разрешение на свободное перемещение по городу без сопровождающих. И мне нужна несложная подработка на выходных.
И вот тогда она всерьез задумалась, а потом решительно тряхнула головой.
— Пойдемте со мной.
Спустя полтора рэйна я вышел на
Работу мне все-таки дали. Причем не за один тарн золтов в неделю, а за два. Но перед этим у нас с лаирой Нома состоялся продолжительный разговор, в процессе которого, полагаю, мне удалось доказать свою квалификацию, убедить леди, что я не мошенник, не вор, да и сохраню ее товар в целости и сохранности. А также в том, что я не просто чемпион по кханто в своей возрастной категории, но еще и боевой маг, студент престижной столичной академии. В чем она смогла легко убедиться, увидев у меня в браслете подтверждающую информацию, а также сертификат, который я получил от главы столичной ассоциации кханто чуть больше года назад.
Однако лаира поставила условие — развозить товары я должен буду сам, на общественном транспорте. Служебный транспорт в силу моего возраста доверить она мне не сможет.
Я это условие принял. Благо оно было аргументированным, а проезд по городу для меня с некоторых пор — бесплатным. Однако договор нам пришлось заключить неофициальный, поскольку для полноценного приема на работу мне потребовалось бы согласие родителей или опекуна. А так как тревожить наставника я не хотел, то предложил леди именно такой вариант отношений. И она, к моему удивлению, сразу же согласилась, признавшись, что и ее он более чем устраивает.
Само собой, весь разговор я провел под запись, тогда как лаира использовала определитель ауры. И лишь после того, как она убедилась, что я был с ней предельно честен, со вздохом призналась, что соглашается на мои услуги исключительно потому, что другого выбора не осталось.
— Понимаете, лэн Гурто, мы оказались в сложной ситуации. Мой сын — хороший ювелир, он с ранних лет освоил магию управления камнем и металлами и постепенно совершенствует свои навыки. Его работы вы уже видели. У нас, конечно, маленькая лавка, зато достаточно большое число постоянных клиентов. И, конечно же, нам уже не раз предлагали вступить в союз с крупными ювелирными домами. Проблема в том, что Юджи — человек достаточно твердых взглядов, поэтому хочет работать лишь с теми материалами, которые ему близки, и создавать такие изделия, какие ему
— Почему? — полюбопытствовал я. — Крупный ювелирный дом дал бы вам прямой выход на международную арену. А это — дорогие заказы, слава, деньги, почет…
— Нам хватает на жизнь с избытком, — неожиданно улыбнулась лаира Нома. Легко, спокойно, с непередаваемым достоинством, которое меня приятно удивило. — И нас вполне устраивает то, что есть. К тому же для Юджи очень важно вдохновение, возможность работать на том месте, в том режиме и именно так, как ему нравится. А если он пойдет в крупную компанию, то будет вынужден соглашаться с ограничениями и трудиться над чужими заказами даже тогда, когда к этому не лежит душа.
— Хм. Свобода творчества — это важно, вы правы. Но я думаю, что у известных мастеров в этом плане масса привилегий.
— Мой Юджи пока не слишком известен, официально мы на рынке всего несколько лет, поэтому поблажек ему, скорее всего, не дадут. А он не хочет рисковать. Да и всемирной славой, хвала тэрнэ, никогда не грезил.
Я с сомнением посмотрел на женщину, но потом увидел ее ауру и понял, что она и сейчас не лукавит. Что действительно хочет сохранить то, что у нее есть, не гонится за большими деньгами, не рвется покорять олимп, а хочет лишь тихой спокойной жизни в своем уютном маленьком домике.
Для кого-то это выглядело странно, но в чем-то лично я ее, пожалуй, понимал.
— Я также должна вас предупредить, лэн Гурто, — тем временем сказала лаира Нома. — В последнее время с нашими курьерами стали случаться разные неприятности. У кого-то на стоянке повредили служебный ардэ. Кто-то начал получать угрозы. Один на той неделе подвергся разбойному нападению, потерял товар и на следующий же день уволился, сказав, что не собирается подвергать себя такому риску, да и выплачивать компенсацию после каждого такого случая не сможет. Да и остальные предупредили, что, если так будет продолжаться, они тоже уйдут. К сожалению, я не могу сказать, с чем это связано. У нас нет долгов. Все дела мы ведем честно. Подозреваю, что проблема в нечестной конкуренции, а может, и в том, что мы стремимся, вопреки всему, сохранить независимость, но в то же время гарантировать безопасность курьерам мы больше не можем.