Белые погоны
Шрифт:
— На кого работаешь?
Мужик, мгновенно сориентировавшись, быстро повел глазами туда-сюда и, поняв, что посторонних нет, напрягся так, что аж лицо побагровело. Правда, ему это мало чем помогло — заблокированные нервные импульсы не позволили ему даже пальцем шевельнуть. Тогда как я, дождавшись, пока он успокоится и все осознает, все так же ровно спросил:
— Кто тебя послал? Кто отдает тебе приказы?
Он напрягся снова. Вены на его шее угрожающе вздулись, лицо снова налилось кровью, а белки глаз прямо потемнели от проступивших на них
— Кто велел меня убить?
Мужик уставился на меня так, что я бы, наверное, вздрогнул, если бы мог сейчас бояться. Но он все равно не раскрыл рта и всем видом показал, что сдохнет, но будет молчать.
После чего я принял другое решение и так же спокойно велел подруге:
«Эмма, активируй у него в башке все болевые центры. Пусть его рецепторы сходят с ума от малейшей стимуляции».
У мужика внезапно расширились зрачки. Лицо побелело так, что это выглядело совсем уж страшно. Потом его затрясло, он сдавленно захрипел, закатил глаза и какое-то время почти беззвучно содрогался от боли, которой я так щедро его наградил.
«Достаточно», — так же ровно бросил я, когда мужика выгнуло так, что он вот-вот мог бы сломать себе шею.
Убийца тут же обмяк, шумно задышал. А когда пришел в себя и снова увидел меня, отчетливо скрипнул зубами.
Я спокойно на него посмотрел.
— Мне все равно, кто ты такой и какое у тебя было задание изначально. Мне наплевать, выживешь ты сегодня или умрешь. Мне тем более наплевать, есть ли у тебя личные счеты к Хатхэ или есть ли они у твоего босса. Все, что мне нужно, это имя. Кто велел меня убить? На кого ты работаешь?
Мужик, на свою беду, оказался стойким. Настоящий цепной пес. Упрямый. Крепкий. Живучий и преданный хозяину всей душой. Верой и правдой служащий тому, кто его вырастил. Готовый ради него на все, вплоть до того, чтобы годами внедряться в
Ударить незаметно в спину… устроить поджог… отравить… убить… взорвать… похитить и пытать малолетнего ребенка…
Такие точно не бывают простыми шестерками. Слишком уж хороши. Слишком опасны. Для таких людей не существует ничего важнее служения и долга. Ни чести, ни страха, ни сомнений. Только преданность, причем личная преданность. Так что он точно знал то, что мне нужно, однако до последнего не хотел говорить.
«Ментальный блок, — с сожалением констатировала Эмма, когда мокрый от пота мужик в очередной раз закатил глаза и обмяк. — Где-то глубоко, в нервных ядрах… сам он ничего не скажет. И не захочет, и не сможет. Здесь нужны особые знания и инструменты».
Я тогда еще подумал, что в моем арсенале ни подобных знаний, ни инструментов нет, но тут неожиданно ожила почти позабытая за ненадобностью справочная.
Одновременно с этим у меня перед глазами пронеслась целая вереница ярких картинок. Затем промелькнули страницы из какой-то занимательной книги. После чего я сузил глаза и, наклонившись, обхватил голову полумертвого убийцы обеими руками. А затем выпустил из пальцев тонкие длинные найниитовые спицы и, без труда пробив кости черепа, с легкостью вогнал их в мозг убийцы. Именно так, как мне только что показали.
При этом ни малейших сомнений, ни угрызений совести я не испытывал. Действовал быстро, хладнокровно, с полным пониманием того, что делаю. Просто потому что мне нужна была эта информация, и я намеревался получить ее любым способом.
От новой боли мужик вздрогнул и распахнул глаза, запрокинув голову так, что это было уже опасно. Его лицо задергалось, искривилось, из глаз брызнули слезы. Он захрипел, будучи не в силах противиться вонзившимся в его мозг иглам. А когда я задал ему все тот же простой вопрос, тихо взвыл, задергался еще сильнее, но с неимоверным трудом все-таки выдавил, выплюнул, буквально выблевал из себя одно-единственное
— Бос… хо!
— Благодарю, — холодно ответил я, отнимая от его головы окровавленные руки, в которые, словно когти, стремительно втягивался не нужный больше найниит.
«Эмма, ты все записала?»
«Конечно, Адрэа».
— Отлично, — так же холодно произнес я, поднявшись с пола, и коротко глянул на неподвижное тело у себя под ногами. — Кажется, клиент готов. А значит, настало время вызывать подмогу.
Глава 12
На протяжении следующих двух рэйнов в моем номере было шумно, многолюдно и вообще не слишком комфортно находиться.
Когда я позвонил портье и сообщил, что у меня в номере мертвец, в отеле тут же поднялась страшная суета. На этаж мгновенно набежала охрана, все комнаты в округе вскрыли, помещения осмотрели, труп внимательно изучили и унесли. А меня, естественно, тщательно допросили, причем не единожды, так что к тому моменту, как предварительное выяснение обстоятельств подошло к концу, я порядком устал, проголодался и был бы не прочь побыть в одиночестве.
Само собой, к появлению посторонних я подготовился.
Найниит убрал. Навел в холле беспорядок, чтобы было похоже на следы борьбы. Оставил даже кое-где следы молний. Типа, сопротивлялся. Не пережившему допроса киллеру вернул на руку его браслет, предварительно аккуратно разбив экран, чтобы было похоже, что прибор от удара заглючил. Затем обмотал полотенцем инъектор, чтобы не оставлять отпечатков ауры, вколол в тело регенератор, чтобы скрыть следы вмешательства в мозг, благо на теплом трупе препарат сработал нормально. Немного подождал. Бросил инъектор на пол, как если бы убийца выронил его, не успев толком применить. Заодно разбил пустую ампулу, чтобы объяснить отсутствие одного из препаратов. Наконец снял с полки первую попавшуюся статуэтку и как следует размозжил трупу голову. После чего внимательно огляделся. Проанализировал обстановку. Добавил еще кое-какие детали. И, посчитав, что вот теперь картина выглядит достаточно убедительно, пошел звать на помощь.