Чтение онлайн

А в конце этой статьи было написано, что я — убийца.

Сначала я даже не поняла, что это обо мне. И едва не закрыла газету. А после снова открыла и перечитала.

«Ко всему прочему ходят упорные слухи о том, что Изабелль Бертейл, ныне Изабель Ардер из дома Черного дракона виновна в гибели одной из адепток академии магии Эверлейн. Напомним, что в Ночь Зимнего свершения погибла одна из первокурсниц NN (имя мы разглашать не вправе). По официальным источникам, это произошло во время нападения нечисти на академию во время Зимнего бала. Однако по неофициальным

данным за несколько часов до гибели NN поссорилась с Изабелль. Ссора переросла в драку, во время которой пострадали еще несколько адепток-старшекурсниц. Предполагаем, что причиной ссоры стала кража драгоценностей у NN, которые нашли в комнате Изабелль, то есть, поймали с поличным. Очевидцы сообщили нам, что Изабелль обещала отомстить NN, после чего ее нашли мертвой. Также нам стало известно, что за свое недостойное поведение Изабелль получила Черную метку, которую дают лишь самым ужасным адептам академии, чье поведение пугает и отталкивает. Многие граждане империи недовольны выбором невесты для всеми любимого принца Даррела. И дело не в том, что Изабелль обладает темной магией. А в том, что ее обвиняют в воровстве, насилии и даже убийстве. Однако эти факты старательно умалчиваются, и нам остается только гадать — умалчиваются от императорской семьи или только от народа?»

Когда я дочитала эту статью, то просто без сил опустилась на диван вместе с газетой, глядя в одну точку на стене и не слыша, как меня зовет Лея. И дело было не только в гадких обвинениях. Хэлли. Она… погибла? Ее имя не называют, но ведь речь явно идет о ней. Почему я об этом ничего не знаю? Почему меня обвиняют в ее смерти? Мы никогда не были близкими подружками, и, надо признаться, я была зла на нее после того, как она дважды предала меня, чтобы попасть в Клуб избранных, но я никогда не желала ей смерти. Я не хотела, чтобы так случилось. И я ничего не делала ей.

Ты должна быть сильной, сказала я себе. Ты должна быть сильной, ты должна…

Внезапно

газету из моих рук вырвали — передо мной стоял Даррел и сердито смотрел на меня. Он все понял. И почему-то злился — я видела это по его глазам. Лея пыталась мне сказать, что его высочество пришел, но я, поглощённая своими мыслями, не слышала ее.

— Зачем ты это читаешь? — только и спросил Даррел.

— Я хотела знать правду, — ответила я тихо.

— Правды не существует, — отрезал он. — У каждого она своя. Разве не ясно?

— Я не знала, что обо мне пишут. И я не знала, что Хэлли… Что ее больше нет. — Я запустила пальцы в волосы. Меня била дрожь, и хотелось плакать, но я сдерживала себя. Если Даррел снова увидит, что я реву, точно решит, что я слабая.

— На нее напала нечисть во время бала. В ту самую ночь, — ответил Даррел с неожиданной грустью в голосе. — Это большая утрата. Мне жаль, что я был там и не смог защитить ее. Я многих не смог защитить, — вдруг вырвалось у него, и я вдруг поняла, что он до сих пор переживает. Еще в Костяном лесу Даррел упомянул об этом — о том, что имеет огромную силу, но не всегда может ею воспользоваться.

Я заглянула в его глаза и увидела печаль. Искреннюю, глубокую.

— Мне всегда приходится уходить, — повторил Даррел. — Ее проводили достойно, не переживай.

— Они пишут, что это я могла убить ее, — потерянно сказала я, все еще не веря в смерть Хэлли.

Даррел сел рядом и успокаивающе коснулся моего плеча.

— В подобных газетах могут писать все, что угодно. Обо мне однажды писали, что я влюблен в младшего принца империи Шио, с которым вместе учился в Сэйферил, — сказал он.

— И что, правда был влюблен? — улыбнулась я через силу.

— Разумеется, нет. Потому что младший принц еще не поступил, а старший уже закончил обучение, — рассмеялся Даррел. — Так что писать о тебе будут все, что угодно. Будет неприятно и даже больно. Ты будешь чувствовать негодование и ярость. Ты теперь ты должна держаться, поняла?

— Поняла, — ответила я.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Он вдруг ободряюще улыбнулся и стал собирать разбросанные по всему дивану газеты и журналы, которые я читала. А я вдруг поняла, что чувствовал он,

когда газетчики узнали о нем и Еве. Тогда для меня Даррел был злодеем номер один и, скорее не живым человеком, а абстрактным образом. Недосягаемым принцем, у которого, в отличие от меня, не было никаких проблем. Наверное, он чувствовал глухую ярость из-за беспомощности, и потому вел себя столь несдержанно по отношению ко мне. Я не оправдывала Даррела, но стала лучше понимать его поведение.

Какое-то время мы просто сидели рядом. Я приходила в себя, а он просматривал газеты, многозначительно хмыкая, а после вдруг одним движением рук превратил их в бумажных птиц, которые, весело вереща, разлетелись по комнате.

— Ты чего? — удивленно спросила я, оглядываясь по сторонам.

— Чтобы ты больше не читала разную ерунду.

Мне сложно было удержаться от улыбки.

— А зачем ты пришел ко мне? — поинтересовалась я.

— Разве у меня должен быть повод, чтобы прийти к своей ненаглядной невесте? — весело спросил Даррел. — Может быть, я пришел за продолжением.

— Каким еще продолжением? — недоуменно посмотрела на него я, а он вместо ответа коснулся указательным пальцем моих губ и тотчас получил шлепок по ладони — я автоматически ударила его. Растерялась, поняв, что он намекает на поцелуй. Даррел довольно улыбнулся.

— Я ведь был первым? Первым, кого ты поцеловала? — спросил он.

— Нет, — вздернула я подбородок. Еще чего, буду я признаваться ему, что он украл у меня первый поцелуй!

— Первым, я же знаю, — не поверил Даррел. — Но знаешь, для первого раза вышло неплохо. Ты меня впечатлила.

— А ты меня — нет, — отрезала я.

— Опять ложь, — сказал он и вдруг взял меня за руку, переплетая свои пальцы с моими. — Я знаю, тебе понравилось.

— У тебя самомнение размером с солнце, — хмыкнула я и попыталась высвободить руку. Не получилось. Впрочем, и пыталась я вяло. Мне нравилось чувствовать прохладу его рук. Становилось спокойнее.

— Я уеду на несколько дней. В Алейское герцогство, — сказал Даррел. — Пришел сказать тебе об этом.

— Зачем? — удивилась я. Алейское герцогство, небольшое, но гордое граничило с империей на юго-западе, занимая часть Лирского полуострова. Оно славилось прекрасной архитектурой и вкусной кухней.