Император
Шрифт:
Дул боковой ветер, «Варягу» это не мешало, а вот одномачтовой «Акуле» приходилось лавировать, ловя порывы ветра, чтобы придерживаться курса. Когда солнце поднялось к зениту, а уставшие стоять воины разлеглись на палубе, Мар снова подошел к Михе. Оба сына Макс Са и неандерталец, внушавший ему ужас, наскоро ужинали сушеным мясом, запивая его водой.
— Миха, ночью опасно плыть, — робко проговорил Мар, ища глазами поддержки у Мала. Но тот не только не поддержал, его серые глаза сузились, превратившись в две щелочки.
— Мар, я тебе сказал плыть без остановок? — Миха поднялся, отряхивая руки. — Или ты не спешишь найти Макс Са? — Миха говорил спокойно, но голос не предвещал
— Я понял, просто беспокоюсь, что мы можем наскочить на риф или мель, — торопливо ответил Мар, жалея, что вновь затронул эту тему.
— Так уйди в море подальше, пока я тебя не выкинул в воду, — словно подброшенный пружиной вскочил с места Мал.
Мар скрылся между воинами, оставив разъяренного младшего сына Макс Са за спиной. Этот сын какой-то неуравновешенный, говорили, что он сильно избивает провинившихся воинов. Проверять это на себе у Мара не было никакого желания.
Ночь прошла без происшествий, оба корабля уйдя от берега плыли на северо-восток. По расчетам Мара, еще до обеда они должны доплыть до места, где находилось поселение дикарей. Но едва утром воины закончили завтракать, как из «вороньего гнезда» прозвучал голос впередсмотрящего.
— Вижу корабль!
Глава 15. Выбор стороны
Устроившись в густых кустах, откуда хорошо просматривалось поселение Урха, Бер ждал темноты. Дикари жили своей жизнью: совсем недалеко от него показалась группа охотников, возвращавшихся с добычей. Играли дети, женщины скоблили шкуры, разводили огонь и готовили еду. Бер отчаянно хотел выскочить из кустов и атаковать, рубить всех подряд. Но разум сдерживал эти инстинкты убийцы, каким бы ловким и сильным воином он бы ни был, его расстреляют из луков и закидают копьями. Солнце, словно дразня его своей медлительностью, надолго зависло в нижней точке, не торопясь уйти за горизонт.
Наконец, над поселением начали опускаться сумерки: костры у хижин давали небольшой круг освещения, все остальное скрывалось в темноте. Бер взглянул наверх, скрипнув зубами от злости: между облаками образовался просвет, откуда полная Луна старалась дать максимум освещенности. Выждав
Самая крайняя хижина отстояла от остальных, словно ее хозяин хотел остаться в гордом одиночестве. Сколько Бер ни всматривался, он не заметил, чтобы из хижины кто-то выходил, кроме одинокого воина. Крадучись бесшумно он подобрался к самому входу, когда воин выглянул наружу. Лезвие катаны вошло в живот дикаря, Бер успел прикрыть его рот рукой и удержать, чтобы плавно опустить на землю умирающего. По телу дикаря прошли пара судорог, и он затих. Втащив тело убитого в хижину, Бер осмотрелся: дрянной лук и около десятка стрел, копье и дубинка составляла все вооружение дикаря. Две шкуры лежали на полу, рядом с которыми в глиняной миске остывал недоеденный кусок жареного мяса. Видимо, дикарь ужинал, но выглянул, услышав или заподозрив постороннего.
Мясо Бер уничтожил за пару минут, чувствуя, как растекается чувство удовлетворенности и сытости. Ему пора принять решение, что делать дальше. В других хижинах воинов явно больше, будут женщины и дети. Он не успеет убить всех, прежде чем дикари поднимут тревогу. Его тактику следует изменить, но что-то конкретное в голову не шло. Когда он шел обратно, мысли были просты: добраться, убить всех, кого сможет, и освободить Макс Са.
Его мысли прервали звуки снаружи: кто-то шел в сторону хижины громко бормоча непонятные слова. Шум шагов сопровождал непонятный звук, словно множество костей били друг о друга. Бер выглянул, стараясь не попасть в круг света от костра: со стороны центра поселения двигалась странная фигура, при виде которой люди скрывались в хижинах. Фигура поравнялась с костром перед хижиной в тридцати шагах от Бера, осветив незнакомца с длинной палкой в руках, на которой висели кости и еще какие-то вещи.
«Шаман», — Бер мгновенно определил статус странного человека, накрытого шкурами, на голове которого красовался огромный череп быка. Шаман бормотал себе под нос, периодически вскрикивая. Видимо, в племени шамана сильно боялись, потому что избегали: высунувшиеся наружу люди сразу скрывались внутри, словно боялись попасть на глаза этому человеку.
Не доходя до хижины, где скрывался Бер, шаман свернул направо и продолжил путь, пугая дикарей. В голове Бера щелкнуло: он еще не спел составить план, но, схватив копье убитого дикаря, выскользнул на улицу. Прячась в тени хижин Бер последовал за шаманом, немного отставая. Дважды шаман, словно почувствовав его взгляд, оборачивался,
Дойдя до крайней хижины на другом конце поселения шаман остановился: его завывания стали громче, он закружился в непонятном танце и упал на землю. Наступила мертвая тишина: со своего места Бер видел, как боязливо выглядывали дикари из хижин и моментально прятались внутрь. Время, пока шаман, кряхтя начал подниматься, ему показалось вечностью. Луна снова спряталась в облаках, опустив над поселением непроницаемую тьму. Наконец, шаман побрел дальше в сторону леса. Бер, ориентируясь на звук, бесшумно последовал за ним, пока не услышал, что звук прекратился.
Луна вновь вышла из-за облаков, осветив одинокую хижину, стоявшую в отдалении от поселения. Прислонив палку с костями к стене шаман в паре метров от хижины справлял нужду: видимо, трудным оказалось его камлание. Бер помнил, каким уважением пользовались шаманы в племени, где он жил еще ребенком. Они были неприкосновенны: даже враги не убивали шаманов, переманивая их в свое племя. Чем больше шаманов, тем больше милостей от Духов. Но прожив столько лет с Максом Са, он знал, что шаманы обычные обманщики, и с Духами не говорят. Дождавшись, когда дикарь протянул руку за своей палкой и пригнулся, чтобы войти в хижину, Бер молнией метнулся вперед и зажал шаману рот рукой. Дикарь дернулся, даже будучи пойманным врасплох он умудрился вырваться за секунду до того, как катана прошла насквозь и вышла из груди. Но и этого мгновения хватило, чтобы шаман успел подать голос.
В свете луны Бер увидел, как от ближайших хижин в его сторону медленно и нерешительно двинулись три фигуры. Решение пришло неожиданно: трясся палку с костями он монотонно завыл, стараясь подражать шаману. Услышав привычные звуки, фигуры остановились и повернули назад. Пошумев немного, Бер облегченно выдохнул и шагнул внутрь жилища шамана, где в самом углу тлели угли. Раздув угли, он подбросил несколько веточек, чтобы осмотреться, и чуть не вскрикнул, увидев лежащего в углу Тиландера.
Все попытки Бера привести в чувство капитана «Стрелы» не увенчались успехом. Тиландер мычал, но просыпаться не собирался. Рядом с ним стояла небольшая миска с характерным запахом: Бер поморщился, вдохнув запах. Он не знал, что именно дали американцу, но похожие смеси готовить умел и сам, позволяющие душе человека летать, словно птица. Судя по всему, американца напичкали хорошо и недавно: дно миски было еще влажное.