Первый среди равных. Книга III
Шрифт:
— Может переждать тогда, Сокол? — предложил Ратай. — Место нашли. Завтра можем со свежими силами вернутся. И ты восстановишься полностью и я ребят больше возьму.
— А где гарантия, что мы по пути ещё одну стаю теневиков не встретим завтра, Шатун? — задал встречный вопрос я. — Или ещё кого похуже?
— Да не водится тут хуже ничего! — проворчал Аршавин.
— Ты про ближнюю границу так же говорил, — хмыкнул я. — А потом у нас вепри ураганные с лентами земляными по владению бегали. Так что, Шатун, будем ковать железо, пока горячо.
В ответ послышалось недовольное сопение Ратая,
Я двинулся к странному образованию. Пять шагов. Семь… Двигался по дуге, с каждым шагом всё больше убеждаясь, что мне не показалось. Даже подумал в какой-то момент, что двигаюсь по кругу. Тогда понятно, что центр будет всё время маячить перед глазами. Однако, пара быстрых шагов влево показала, что никакой ошибки нет.
В истинном зрении сплетение аспектов выглядело крайне интересно. Несколько толстых линий разных цветов образовывали толстый клубок, пульсировавший собственной жизнью. По магическим нитям текла энергия, которая не касалась реального мира. И выглядело это всё слишком… искусственно…
Эта мысль заставила меня замереть на месте. Мучившие меня сомнения внезапно обрели чёткую форму. Пять линий разных аспектов не могли связаться между собой в один узел сами. Просто потому, что силы в них всячески противились подобному союзу. Огонь, Земля, Вода, Свет и Жизнь. Более странное сочетание сложно было придумать. Вернее, сложно было представить что-то подобное в современном мире. Потому что я с ходу смог вспомнить с десяток плетений, где использовалось именно такое сочетание. Но на подобное были способны только Вершители. А здесь
Внешне природа выглядела почти обычной. С поправкой на условия аномалии. Но при этом я чётко видел зону отчуждения, которая образовалась рядом с клубком из нескольких аспектов. В этом месте не было больших деревьев, а трава была значительно ниже. Если представить себе такой узел больших размеров, то он вполне мог отравить огромную площадь вокруг себя. Как опухоль в человеческом теле. Или паразит, сознательно посаженный на тело мира…
С каждой следующей мыслью, я делал новый шаг, пока не оказался вплотную к сплетению. Непонятное образование не пыталось на меня напасть или как-то навредить. Даже наоборот. Оно будто стремилось передать мне часть своей силы, но вместо этого в разуме появились странные отзвуки далёкой боли. Настолько грандиозной и привычной, что на неё уже никто не обращал внимания. Она просто была и с этим приходилось жить.
По глазам резанул яркий свет, но я не обратил на это внимания. У меня была задача значительно более важная, чем наблюдение за окружающим пространством. Здесь мне ничего не угрожало. А за остальным присмотрит замерший в десяти шагах позади меня Ратай. Я видел Аршавина так же чётко, как и проявившееся передо мной сплетение магических нитей. Свет с каждым мгновением становился ярче и начинал жечь кожу. Я протянул вперёд руку, касаясь аспекта огня, мерцающего в глубине клубка.
— Это неправильно. Так не должно быть… — произнёс я, а потом всё вокруг утонуло в радужном сиянии.
Сильнейший рывок буквально выдрал меня из такого приятного света. По лицу стегнула жёсткая трава. Тело ударилось о землю, а потом пришла боль. Яркая и пылающая, как ударивший прямо в лицо метеор. Казалось, что каждая частица моего тела сейчас разорвётся от чудовищной перегрузки. То, что для мира было досадной ноющей болью, для меня едва не стало мгновенной смертью.
— Проклятье… — с трудом шевеля враз пересохшими губами, выдохнул я. — Всё ещё слишком слаб…
— Что?! — послышался откуда-то справа
— Нормально, — ответил я. Попытка открыть глаза прошла успешно, но легче от этого не стало. Всё вокруг кружилось и плыло, вызывая дикую тошноту и желание снова вернуться в приятную темноту. Но боль быстро стихала, возвращаясь обратно в переплетение нитей разных аспектов. — Я нормально, Шатун. Чуть полежу и продолжим.
— Нет! — удивительно жёстко и категорично ответил Аршавин. — Ничего вы продолжать не будете, Ярослав Константинович. Мы возвращаемся в имение.
Мне удалось сфокусироваться на своём спутнике. Одежда Ратая странно дымилась, словно он только что выскочил из бассейна с сухим льдом. Никакого дискомфорта, похоже, Аршавин не испытывал, но и сказать, что ему очень приятно я бы не смог. Пару секунд мы сверлили друг друга взглядами, а потом Шатун зло взревел и ударил рукой по ближайшему деревцу. Голой рукой. По дереву толщиной в руку взрослого мужчины. И дерево с хрустом сломалось от удара.
— Так нельзя, Сокол! — зло рыкнул Ратай. — Если бы я опоздал хотя бы на мгновение, то ты бы сгорел, как свечка! Никому нельзя погружаться в сплетения аспектов! Никому! Это верная смерть!
— Что ты знаешь об этих сплетениях? — осторожно усаживаясь и осматривая себя, задал вопрос я. Моя одежда выглядела значительно хуже. Во одних местах виднелись оплавленные дыры, а в других пятна изморози. Часть штанов неожиданно заросла мхом, а левый рукав бесследно исчез. И это я ещё легко отделался. Когда имеешь дело с диким Эфиром, последствия могут быть самыми печальными.
— Это смерть, Сокол, — угрюмо повторил Аршавин. — Я обычный человек, но даже мне известно, что касаться подобных вещей нельзя никому и никогда. В прошлом ни раз и ни два маги Императора пытались разобраться в этом вопросе, но ни у кого это не получилось. Даже лучшие гибли едва прикоснувшись к сплетениям. Знаешь сколько зверей проходят трансформацию?
— Сколько? — уже немного придя в себя, с интересом спросил я. Насчёт этого предположения я оказался прав и это радовало. А ещё меня немного рассмешили слова Ратая насчёт того, что он простой человек. Сказывались последствия шока после перегрузки. Эмоции шалили, как и Источник.