Отморозок 2
Шрифт:
— Мои люди поработали с его окружением. По их информации, в день, когда пропал Нукзар, Тима был на дне рождения у друга. Пил много, был с бабой, потом они вместе к ней на такси поехали. Так что, вряд ли Тима мог помогать этому Отморозку, если это действительно, тот Нукзара завалил.
— А с Мариной они сейчас встречаются?
— Мои люди не зафиксировали контактов за время наблюдения. Может, он, конечно, звонит ей, но точно сказать не могу. Ничего такого замечено не было.
— Ладно, снимай наблюдение. Смысла нет столько времени пасти этого школьника. Но посмотреть я на него хочу. Когда следующее мероприятие у Абрамыча?
—
Хорошо, поедем, посмотрим на этого Отморозка. Что он из себя представляет. — Вахтанг Отаевич нетерпеливо оглянулся на парня у мангала.– Гоча, скоро там у тебя? А то запахи витают вокруг такие, что уже весь рот слюной наполнился.
— Один момент Вахтанг Отаевич — мгновенно вскинулся пареньи, выхватив пару шампуров, с шипящим и истекающим соком шашлыком, понесся к беседке.
Я уже пару дней не вижу своих, уже ставших для меня привычными, наблюдателей. Скорее всего, убедившись, что я обычный безобидный школьник, их сняли с наблюдения за мной. Значит, наша с Мариной игра сработала. Мы с ней договорились, в открытую, пока не встречаться. Я еще пару раз приходил к ней по ночам, так же выходя и входя в дом через окно, благо живу на первом этаже. Марина же пару раз виделась с Вахо по своим делам. В первое посещение всплыла тема гибели Нукзара. Марина сказала, что узнала об этом от одного из своих источников в милиции. Вахо, для проформы спросил ее мнение, о том, что произошло с Нукзаром. Марина, пожав плечами, ответила что, скорее всего, он столкнулся с кем то, против кого не смог вывезти. Нукзар ведь был взрывной и часто конфликтовал с людьми по малейшему поводу. Вахо покивал головой и промолчал, не поднимая больше эту тему. Это не значит, что можно уже расслабиться, но знак по любому хороший.
У меня как всегда полно дел. Уже на этой неделе городские соревнования по самбо. Я буду на них выступать, и Степаныч возлагает на меня определенные надежды, после моего второго места в декабре прошлого года на клубной встрече. Меня тогда в финале срезал Павел Зиновьев. Честно горя, проиграл я заслуженно. Пашка действительно очень сильный борец, и я тогда противопоставить ему особо ничего не смог. Ну, а что вы хотели, с моим-то скудным в этой жизни борцовским опытом, уже пробиться в финал, было невероятной удачей. Если бы я с Пашкой дрался по правилам мма, я бы, наверное, его сделал. Да нет, не наверное, а точно
Кроме соревнований по самбо, у меня на следующей неделе будет второй бой на тотализаторе, и тут мне слить его по любому нельзя. Тима снова делает на меня ставку, и я тоже, хочу поставить на себя через Тиму, все свои деньги. Мне кровь из носу нужно выигрывать этот бой и выносить Лесоруба. Тима его неплохо знает, и по боксу и по встречам на тотализаторе. У них боевая ничья один — один, и Тима меня усиленно натаскивает для противостояния. Сложность снова в том, что мне нельзя показывать полностью свой потенциал. Нужно «повелосипедить» — несколько минут побегать от него по залу, а потом, затащить в партер, где благополучно задушить, или сделать болячку. Главное, не заиграться и не пропустить от Лесоруба нокаутирующий удар. С этим у него все в порядке, если он четко приложится, то шансов устоять мало. Сейчас мы с Тимой как раз на это и работаем. Он преследует меня по всему залу, грамотно обрезая углы, а я постоянно закручивая и сбивая ему прицел, отпинываюсь ударами ног, стараясь не подпустить его на дистанцию уверенной работы руками. Я постоянно встречаю его фронт киком в живот, который он принимает на сдвинутые локти. Тиму немного отбрасывает, но он упрямо идет вперед, перекрываясь и выбрасывая следующую серию. В основном мне удается уйти смещением вбок, но иногда он догоняет меня, и тогда мне приходится уходить в глухую защиту, а Тима жестко обрабатывает меня по голове и по корпусу хорошими ударами. Он снова меня догнал, и мне приходится туго под градом его ударов. Не выдержав, я клинчую, и прихватив его обеими руками за голову, обрабатываю коленями в тайском клинче, делая под конец резкую скрутку и роняя Тиму на маты.
— Стоп! Ну, ты опять за свое? — Тима, кряхтя, поднимается с матов — я же тебе говорю, твоя задача не разделать Лесоруба под орех. Ты должен выиграть на последнем издыхании хорошенько побегав от него, показав, что боишься. А не набрасываться как коршун и отбивать противнику ребра и голову своими коленями. Так, против тебя, никто на третий бой ставить не будет, и мы нормальных бабок не поднимем.
— Извини Тима, не выдержал — виновато оправдываюсь я — ты с таким усердием обрабатывал меня своими кулаками, что сил терпеть больше не было, хотелось немножечко ответить.
— А ты двигайся, двигайся побольше, чтобы не попасться под мои молотки. Ноги опять же побыстрее выкидывай. Я тебя на возврате ловлю. Либо встречай рукой, после удара ногой, либо бей жестче, чтобы мне не хотелось идти вперед.
— Будет сделано товарищ тренер — шутливо говорю ему я — ну что, еще разочек?
— Давай
Тима становится в стойку и сразу же идет в атаку. Я встречаю его лоукиком. Тима теперь ученый. Он вздергивает колено, блокируя мою бьющую голень. И сразу же отвечает двоечкой прямых мне в голову. Я был готов к этому, и сразу ухожу в бок. Тима снова преследует меня, и я снова встречаю его лоу-киком. Он повторяет блок коленом, и свою контратаку, от которой я снова ухожу. На третий раз, когда Тима идет вперед, я вместо лоу-кика, бью ударную подсечку. Прикормленный моими лоу-киками Тима, снова вздергивает колено, и моя мощная подсечка с проносом высекает его опорную ногу. Ноги моего противника взлетают выше головы, и Тима шлепается спиной на маты, а я, выпрыгнув высоко вверх, поджимаю колени к груди, и бью стопами в маты рядом с ним, имитируя жесткое добивание.
— Юрка гаденыш! Опять ты за свои штучки.
Тима, вскочив с матов, злобно вращает глазами и гонится за мной, а я со смехом удираю от него, петляя по залу.
…
Стою в строю позади Ваньки и тихонько, чтобы никто не видел, позевываю в кулак. Рядом Игорь Семенов показывает мне кулак, потому, что его тоже разбирает зевота, я своим видом добавляю ему искушение зевнуть во весь рот, как бегемот. Вокруг море крепких парней в самбистких куртках, кто переминается с ноги на ногу, кто с тоской смотрит в потолок или с интересом на зрительские трибуны напротив. Всем очень скучно, потому, что мы уже минут двадцать слушаем бубнеж какого важного приглашенного на городские соревнования чиновника, о том, что коммунистическая партия делает для развития спорта в нашей стране. Партия и правительство, наверное, и на самом деле делают очень много для развития любительского спорта в стране, но как же серо и безлико выступает этот докладчик. Ему бы тараканов морить своими речами, даже они бы не выдержали его долго. Наконец, к всеобщему облегчению, он заканчивает, и председатель судейской комиссии, объявляет об открытии городских соревнования по самбо среди юниоров.
Это мои вторые официальные соревнования в этой реальности, и все на них одновременно похоже и не похоже на первые. Тот же зал в крытом манеже, те же борцовские ковры, участники большей частью те же самые. Отличие в том, что на этот раз, среди болельщиков на зрительских трибунах не будет Лены. Я и не думал, что меня это может так внутренне коробить. Вот, вроде, и сам все знаю и понимаю, что то, что произошло между нами к лучшему, но что-то внутри меня тоскует. Тоскует по нашим прогулкам, по ее звенящему как колокольчик смеху, по ее глазам, которые раньше смотрели на меня так, что все внутри трепетало и замирало от чего-то светлого и теплого поднимавшегося в душе. Ладно, чего-то я расклеился, а мне сегодня нужно быть собранным и злым, Степаныч возлагает на меня большие надежды. Вон он сейчас подходит ко мне, видать хочет сказать пару ласковых.