Око василиска
Шрифт:
— Удачи, Вознесенский, — никак не отреагировал на шутку Федор и ушел.
Я улыбнулся. Удача верная спутница тому, кто себе не изменяет. Я хотел разобраться, как грабители смогли обойти защиту, и я разберусь. Чтобы сделать лучший артефакт.
Иначе я и не умел.
Расплатившись за обед и оставив щедрые чаевые, я отправился в следующую лавку по списку, выданному главой купеческой гильдии. Там обнаружилась такая же картина — грубый прорыв сети.
Заехал ещё в несколько — один и тот же почерк.
Значит, всё таки эфирник.
Вот тебе и одна из простейших сил. По какой бы причине он не встал на темный путь, но сделал это не банально. Развитие мага напрямую связано с воображением, а этот придумал убойный способ обходить надежную защиту.
И глава гильдии воров должен знать, кто это. Ну или каким образом это провернули.
Выйдя из последней лавки, я взглянул на небо — темнеющее и беспокойное. В воздухе уже парило и пахло подступающим дождем. Всё застыло в ожидании, когда разверзнется стихия. Только птицы с криками носились высоко, ловя одуревшую от жары мошкару.
Городу не хватало хорошего ливня. Камень мостовых, домов и набережных нагрелся, щедро отдавая тепло духотой. Трава поникла, прибитая палящим последние дни солнцем.
Так что все с нетерпением ждали грозу. Прохожие с надеждой смотрели вверх — ну когда же?
Я же прикидывал, успею ли съездить в мастерскую. Откладывать не хотелось — решил вопрос и двигаешься дальше. Подмигнув свинцовым облакам, я вызвал такси.
Живописное место выбрал себе мастер Максим Леонидович Овражский. За городом,
Уединенное местечко, самое то для творчества.
Машина остановилась на небольшом пятачке, расчищенном под стоянку, рядом с внушительным пикапом. Я попросил водителя меня подождать, потому что вызывать такси в такую глушь потом могло быть проблематично.
Берег в этом месте задирался вверх узкой песчаной дюной. С её края нависали корнями низкие сосенки с причудливо изогнутыми рыжими стволами. Вечный ветер старался сломить их, но они лишь уворачивались от стихии.
Сама мастерская стояла буквально за первым рядом деревьев, приподнятая на сваях.
Залив беспокойно шумел — близилась гроза. Низкие темные тучи уже подступали, где-то пока ещё далеко у горизонта сверкали молнии.
Я поежился, выходя из машины. Северное море редко бывало ласковым, а уж особенно в преддверии непогоды. Но после жары последних дней это было наслаждением и облегчением.
А воздух! Вздохнув головокружительную смесь ароматов, я облизнул губы — они уже стали солеными.
Мастер поджидал на крыльце, встречая меня. Он облокотился на широкие деревянные перила и приветственно махнул рукой. Максим Леонидович больше был похож на закаленного моряка — загорелый, с короткой бородой и внушительными мускулами. Ткань холщовой рубахи так натягивалась, что грозила вот-вот треснуть.
Магия магией, но с камнем он работал и вручную, физической силой.
Я торопливо подошел, поднялся по ступеням и пожал ему руку:
— Доброго вечера вам, мастер.
— И вам доброго, — рукопожатие его было осторожным, о своей силе он помнил и рассчитывал её. — Эх, ваше сиятельство, жаль в такую
— Возможно, в следующий раз повезет, — кивнул я, высматривая среди трепещущей листвы обозначенное строение.
Но отсюда беседку было не видно, лишь узкая тропинка убегала в лес.
— Ну что я, морожу вас на улице, — спохватился Овражский, распахивая дверь. — Это мы народ привычный. Прошу внутрь.
Даже удивительно, что мастера стихии земли возвели себе бревенчатый дом. По-старинке законопаченный мхом и едва уловимо пахнущий смолой. Внутри древесный дух был сильнее и я с удовольствием вдохнул его.
Сразу после входа располагалась большая комната, для общих нужд. Тут стояли шкафчики с именными табличками, небольшая кухня у противоположной стены, длинный стол из широких досок и лавки с обеих сторон.
— Мы тут по-простому, но зато надежно, — словно оправдываясь, объяснил мастер, похлопывая по стене. — Природники помогали. Чудики они конечно, но с деревом работать славно умеют.
— Тут очень приятно, — ничуть не лукавя, отметил я.
— Благодарю, ваше сиятельство, — Максим Леонидович снова разулыбался. — Давайте я вас всё же горячим чаем-то напою, за столом дела и обсудим.
— С удовольствием, — я зябко потер руки, всего несколько минут у залива и они заледенели.
Чай мастер заварил не при помощи самовара, который видимо так и остался на улице, а прямо в пузатом глиняном чайнике. Накидал туда каких-то ароматных лесных трав и еловых иголок.
Напиток получился очень вкусным и необычным. Я даже подумал, что неплохо бы попросить такой сбор с собой. Деду с Прохором бы он очень понравился.
— Козьма Свиридонович сказал, что изделие вам моё по душе пришлось? — заговорил мастер, когда мы сделали по несколько глотков чая.