Титан империи 4
Шрифт:
Сзади трещал металл, раздавался рык и шипение, но Настя была слишком испугана, чтобы оглядываться.
Она надавила на ручку, и застонав от чувства, что вот сейчас в спину вонзится глефа, ворвалась в комнату и захлопнула за собой дверь.
Тишина. Монстр отстал?
— Вот и ты, сестренка, — послышался рядом голос брата. — Как хорошо, что ты у меня такая смелая.
— Жень… — проговорила Настя, пытаясь унять дыхание. — Это ты?
И снова вокруг темнота,
— О, нет, — сказали из тьмы, и ее сердце забилось как бешеное. — Я давно уже не Женя.
— А кто?.. — спросила Настя, и тут перед ней вспыхнула крохотная искорка, с каждой секундой разгорающаяся все ярче.
— Неро, — отозвался голос, а затем искра превратилась в страшный глаз, который она еще вчера видела на Нексусе.
В следующий миг глаз заполнил собой все.
Глава 2
Обратно я шел уже через дверь. Машинисты любезно открыли ее передо мной, одновременно пытаясь сообразить, что случилось, и кто будет отвечать, когда начальство прознает об инциденте.
И нет, я не надеялся быстро найти следы убийцы. Он уже давно либо свалил отсюда, либо скрывается под личиной одного из пассажиров. Притворяется, гад, мирно спящим у себя в купе и ждет следующей возможности нанести удар.
А значит, концы в воду?
— Что… что такое? — встретил меня в одном из коридоров Ильинский. — Какого хера я лежу на полу?!
Я присмотрелся к нему повнимательней, но огромный синяк на лбу, запах алкоголя и общий помятый внешний вид сразу отмел все подозрения. Да и дуэлянт из него, как выяснилось, такой себе.
— Видать
За окнами черепашьими темпами плыла ночная степь. Да уж, так мы выберемся на основные пути к рассвету, а то и позже… Вот тебе и первая задержка!
Во сколько там отлетает дирижабль? Кажется, после полудня? Очень сомневаюсь, что собравшиеся на борту высокородные лбы согласятся нас ждать, будь Горн хоть трижды инквизитор. Остается надеяться, что его преосвященство сможет снять еще один дирижабль вне очереди. Иначе — беда.
Перешагивая через спящих повсюду людей, я, наконец, добрался до своего купе и открыл дверь.
Внутри было темно хоть глаз выколи, а под ногами такой бардак, что мне в попытке добраться до лампы пришлось перешагивать через раскрытые чемоданы и хрустеть осколками разбитых бутылок.
И увы, лампы на столе не было. Видать валяется среди всего этого хлама. Ага, Настя уже проснулась и сидит на диване.
— Насть, есть чем посвятить? Звездец какой-то!
Сестра лишь покачала головой. Добравшись до поваленного кресла, я поднял его на ножки и рухнул в него обессиленным.
Сука, а ведь некогда расслабляться. Сейчас немного приду в себя, а потом пойду помогать реанимировать поезд, а то проводники во главе с доблестным виконтом Ильинским не закончат и к завтрашнему утру.
И Горна нужно растолкать, чтоб его налево… И ту графиню, а то вдруг… Стоп, рядом с Настей еще кто-то лежит? Красавка?
— Признаюсь, мне даже показалось, что наша поездка закончится весьма бесславно… — раздался чужой голос.
— Настя?
— Нет. Твоя сестра спит и видит десятый сон. Я позволил себе
В темноте зажглись золотые глаза. В следующую секунду я бросился к рукояти меча, но клинок, сверкнув во мраке, вырвался из ножен и полетел к гостю. Тот поймал оружие на лету и упер острие в пол.
Я выпустил когти.
— Спокойно, — незваный гость поднял блестящий бокал вина. — Я не собираюсь тебя убивать, Евгений. По крайней мере, пока.
Он рассмеялся, а золотые глаза разгорелись еще ярче.
На ловца и зверь бежит? Нет, это походу кто-то новенький. У парня на крыше глаза вроде не сверкали как две золотые монеты. Еще один враг! Чертов поезд — тут не продохнуть от каких-то опасных типов!
— А меч у тебя красивый… — взмахнул он клинком в воздухе. — Сестра подарила?
— Кто ты? И чего забыл в моем купе?!
— Тсс… — прижал человек палец к губам. — Не надо так орать. Ты только всех перебудишь, Скалозуб. Или лучше называть тебя Неро?
Сука, откуда?..
Лампа, лежащая на ковре, тут же замерцала и зажглась, осветив ноги гостя. Но и в этом скупом свете, я узнал инквизитора Горна.
— Не понимаю о чем вы, ваше преосвеще… — заикнулся я, но потом до меня дошло, что его трости нигде не было.
И еще ворот рубашки распахнут на груди, что уж точно не в стиле вечно наглухо застегнуто Бориса Сергеевича. А еще… улыбка до ушей?
И шрама на губах как не бывало.
— Ты кто?
— Я инквизитор Горн, — ответил он и откинулся на спинку дивана. — Не узнаешь старого товарища?
— Слишком уж вы радушны для Горна, — проговорил я, нащупывая у подлокотника рукоять меча-душелова. Хорошо, что он все еще был на прежнем месте.
Я коснулся навершия, а оно аж дрожало от нетерпения ринуться в бой.