Последний Паладин. Том 4
Шрифт:
— Так точно, господин.
— Только, Генри… — слегка дрогнул голос БЕС-а, — сам с ним не встречайся ни в коем случае и отправляй тех, кого не жалко. Князь Земли потерял около пятидесяти скульптур и зная его, он не успокоится, пока не пополнит свою коллекцию втрое большим числом.
Глава 22
Солнце лениво пробивалось сквозь стеклянный купол крыши и причудливыми формами падало на центр круглого помещения, в котором
— Нечасто мы так собирались втроем, — нарушил тишину один из трех человек, что присутствовали в комнате.
Худощавый молодой мужчина в бело-золотых очках стоял у окна и мерно потягивал из трубочки прозрачный алкогольный напиток.
— Ты хотел сказать, никогда не собирались, Демид, — фыркнула сидящая на углу дивана девушка и поправила одну из множества бело-золотых заколок в высокой прическе.
— Повода не было, — безразлично отозвался Демид.
— А теперь есть? — подал басовитый голос третий из присутствующих, широкоплечий мужик по имени Кирилл.
На встречу он явился с опозданием и бесцеремонно сложив ноги на столик, развалился по центру самого крупного дивана, потирая свою бело-золотую перчатку.
— Повод есть, — проигнорировал Демид вульгарное поведение брата, — и имя ему Маркус.
— А, ты об этом, — невинно улыбнулась девушка.
— Ах-ха, — в голос гоготнул Кирилл и с веселым блеском в глазах уставился на Демида, — уже сдулся, да, братец?! Не по зубам тебе оказался паренек? Слыхал я как ты облажался!
— Да будет тебе известно, «братец», — нарочито брезгливо выплюнул последнее слово Демид, — я еще не начинал действовать.
—
— Че вякнула?! — подорвался здоровяк и метнул в сестру пустым стаканом.
Засмеявшись еще громче, девица отмахнулась от летящей со скоростью звука посуды и потянулась к одной из своих смертоносных спиц.
— Успокоились оба, — абсолютно безразличным голосом произнес Демид, и вспылившая парочка, как по щелчку прижала свои задницы обратно к дивану.
— Давай лучше к делу, Демид, — нахмурилась девушка, — ты ведь не просто так нас тут собрал?
— Не просто так, Рита, — спокойно подтвердил Демид, — я еще не закончил собирать сведения, но уже сейчас могу сказать, что этот Маркус слишком опасен. Он на голову превосходит всех, с кем нам доводилось сталкиваться без помощи отца.
— Думаешь, мы поверим в этот бред и отступимся?! — оскалился Кирилл, — Поверим, что какой-то хер с улицы может представлять опасность?!
— Продолжишь его недооценивать, и закончишь, как наши покойные родичи, — поправил бело-золотые очки Демид.
— Ты меня с этими двумя слабаками-то не ровняй! — вскинулся Кирилл и жахнул массивной бело-золотой перчаткой по столу, который тут же с хрустом повалился на пол.
— А Куратор? — уточнил Демид.
В отличие от зубастого, который оказался не в то время и не в том месте, и коллекционера, обменявшего Кайман на смерть, Куратор, шедший в рейтинге отца четвертым, не являлся слабаком.
Все присутствующие в этой комнате это знали.
— Думаешь, его тоже Маркус завалил? — потирая наманикюренные коготки, спросила Рита.
— А ты считаешь иначе, сестренка? — меланхолично спросил Демид.
— Не узнаю я тебя, умник, — покачал
— Я ничего доказывать не собираюсь, братец, — даже взглядом не повел Демид, — я даю тебе в подарок важное знание. Принимать его или нет, дело твое. И специально для тебя, повторю. Куратора убил Маркус. Это не предположение. Это факт. И чем дольше ты будешь его отрицать, тем выше вероятность разделить с Куратором его участь.
— А ведь Демид никогда не ошибается, — задумчиво покрутила бело-золотую заколку в руке девушка.
— И ты туда же? — насупился Кирилл, сложив руки на груди, — ладно… допустим, все так, как ты говоришь, Демид. Зачем тогда ты нам помогаешь?
— Не хочу, чтобы вы сдохли раньше времени, — спокойно ответил Демид, — в отличие от остальных наших «родичей», вы двое еще можете быть полезны Клану.
— Тц, — недовольно поиграл желваками Кирилл, — то есть ты думаешь, что в любом раскладе станешь Князем? Что нас победишь?!
— Разве когда-то было иначе? — поднял бровь Демид.
Старший сын Князя Света никогда не проигрывал никому из многочисленных братьев и сестер. Демид занимал первое место в рейтинге не по старшинству, а по праву сильнейшего.
Как родился с первым номером, так и ни разу, ни на единое мгновенье не выпускал его из своих рук.
Демид всегда и во всем был первым.
В спорте. В учебе. В способностях. В знаниях.
Более того, Демид знал, что до того злополучного дня он на шахматной доске отца находился в одной клетке от победы, в то время как сидящие с ним сейчас в одной комнате второе и третье места едва переступили центр.