Ветер перемен
Шрифт:
— Знаешь сколько сбор в казну ныне? — устало спросил Демидов.
— Откуда?
— Только с подушной подати четыре с половину мульона! А ведь еще десять лет назад совокупно едва мульон, али полтора набирали. Тут же токмо с подушной. Также, всего, по былому году приход составил девять мульонов восемь сот сорок тысяч. В этом, даст Бог, еще больше выйдет из-за растущей торговлишки.
— Ого! — вполне искренне удивился собеседник.
— При этом крестьяне и мещане вздохнули с облегчением. Ибо
— Думаешь из-за этого аристократы и дергаются?
— А то, как же? Такие деньги мимо мошны стали уходить. Их же самих на мануфактуры всякие толкают и прочие непривычные дела. Куда более доходные, но там шевелиться надо… шевелиться. А их жирные зады от лавки и не оторвать. Прилипли.
— Не верю, чтобы они это долго смогли выдержать, — покачал головой визави.
— А куда им деваться? Обложил их царевич. Они даже собрания опасаются лишний раз устраивать, чтобы не привлекать его внимание. Он то уже показал, что крови не боится и никакого милосердия от него не дождешься. Чуть что не так — его лейб-кирасиры могут и в нужнике утопить, сославшись на обостренный приступ слабоумия болезного.
— Поверь. Они что-нибудь придумают.
— Поглядим, — пожал плечами Демидов.
— Ты лучше о себе подумай. Если царя и царевича приберут, то и к тебе придут.
— А чего с меня взять? Я оружие делаю. А оно всем всегда надобно.
— Так дело налаженное. Ты тут особо и не нужен.
Демидов промолчал.
— Шучу… шучу… — примирительно поднял руки визави.
— Шуточки у тебя… тем более, что в любой шутке только доля шутки.
— Я слышал, что из Речи Посполитой начали к нас крестьяне убегать. Ничего про то не знаешь? — сменил тему собеседник,
— Ничего.
— Врешь ведь.
— А если и вру, то от чистого сердца. — фыркнул раздраженный Демидов.
— Я ж тебя предупреждаю как родного. Подстели соломки. А ты вон — обиды какие-то обижаешься.
— Царевич то воду мутит. — нехотя ответил Никита. — Нам людей остро не хватает для заселения южных земель. Вот он и тянет их откуда может через церковь. И с Речи Посполитой, и с земель османов. Всячески привечая и помогая. Государь им даже обельные грамоты выдает лет на пять, чтобы ничего не платили — только приезжали и селились, да землю пахали или ремеслом каким промышлялись.
— Вот оно что… — покачал головой бывший раскольник.
— Но я тебе этого не говорил. Это не для всяких ушей слова.
— Понимаю…
* * *
Русская эскадра с дипломатической миссией достигла устья реки Вольта. И встала там. Сгрузилась на берег и отдыхала.
Тяжело дался переход. Тяжело.
Местные датчане и англичане нарисовались буквально через несколько часов. Вежливые такие. Покладистые.
Еду привезли и прочие припасы. Да расспрашивали — что почем и зачем. Столько тяжелых кораблей, да еще с целым пехотным полком для местных реалий аргумент. Очень весомый аргумент. У них в факториях совокупно людей жило меньше. Даже включая местных.
Про вооружение и выучку речи и не шло.
Таких гостей хочешь не хочешь уважать будешь. Опасаясь спровоцировать. А то еще что перепутают и вместо мосси к ним заглянут на огонек. Да, Россия не воевали ни с Данией, ни с Англией. Но метрополии далеко, а эти прекрасно вооруженные люди — вот. Рядышком. И если что — могут концов не найти их супротивников. Как уже много раз бывало. И в столица жех все
Больше всего местных англичан с датчанами удивила чернокожая женщина в этой компании. Нет, ну так-то негритянка и негритянка. Что такого? Только вот вела она себя не как рабыня, а как очень уважаемый и оберегаемый человек. С ней даже глава экспедиции обращался крайне обходительно и вежливо, выказывая подчеркнутое уважение.
— Кто она? — тихо спросил один англичанин у члена экспедиции, поймав того в момент отдыха. Голландского морского офицера, сошедшего на берег.
— Ньёньосс?
— А? Кто? Вот эта, черная, — указал англичанин на нее.
— Ее так и зовут. Ньёньосс. Она помощница Миледи, одной из самых опасных женщин России, что ведает вопросами внутренней безопасности. Шпионов всяких ловит и заговорщиков. Ну еще эта негритянка известна как любовница наследница престола и мать одного из его бастардов.
— Любовница?! Принца?! — ошалело переспросил англичанин, потеряв дар речи.
— Так вся эта экспедиция из-за нее. Родителей навестить хочет. Вон и пехотный полк ей в почетный эскорт выделили. И корабли нашли, а стоили они весьма и весьма недешево. Ценит принц ее. Ой как ценит.
— Но она же негритянка!
— Ну… бывает, — пожал плечами член экспедиции. — У русских свои причуды…
* * *
— Сир. — почтительно произнес вошедший Кольбер.
— Новости?
— Да. По нашему делу.
— Все вон! — буркнул Людовик XIV, выгоняя присутствующих.
И минуту спустя они оказались в пустом помещении.
— Удалось?
— Пираты Магриба понесли тяжелое поражение, после чего отступили. И людей, через которых мы им подкинули эту мысль, посулив большие барыши, казнили. Как обманщиков.