Кодекс Охотника. Книга XIX
Шрифт:
Портал закрылся… Видимо, Арина среагировала быстро и прервала связь. А жаль… Я хотел зайти туда и покончить с предателями раз и навсегда!
Хотя… Ноги у меня ощутимо подкосились, и я опустился на одно колено. Все таки тяжело мне далась техника выбивания сильной Души из сильного тела. Но я был собой доволен. Дракон очень удивится, когда узнает, что его козырный боец не продержался здесь даже секунды.
Но это еще не всё! Две минуты я стоял на коленях, а затем поднялся и направился к порталу. В эту игру можно играть вдвоем. Теперь,
Столица Княжества Пруссия
г. Кенигсберг
Решение было принято. Решение нельзя было уже отменить. Все заинтересованные правители Европы вынесли князю Генри Годарту смертный приговор.
Но, как всегда, сделали это по-своему, с европейскими интригами и вывертами. Их восточный сосед, не такой искушенный в дипломатии — охарактеризовал все это бы проще — «через жопу».
На Пруссию нападать не собирались. Во-первых, боялись. Во-вторых… тоже боялись. Ну, а в в-третьих, армия Пруссии всё еще была нужна всем заговорщикам, дабы успешно осуществить вторжение в Российскую Империю и достигнуть поставленных целей.
Поэтому, нужно было физически устранить Генри Годарта, и передать власть номинально марионетке. Будь то жена Генри — Аманда, впавшая в немилость, либо его старший сын — Карл. Это было неважно, ведь истинным руководителем будут совсем не они.
Первая попытка провалилась. Была идея расшатать крепкую психику Годарта через убийство его названного внука, ведь разведка доложила, что Генри делал всё, чтобы вернуть расположение своего блудного сына. Как это произошло и кто виноват в провале — было неясно. Больше всего это походило на могущественный охранный артефакт, который уберег этого странного русского,
Ведь, главное в этом деле, что? Упорство в достижении результата и большое количество денег. И того, и другого у заговорщиков было в достатке. Поэтому сперва они прощупали оборону Годарта частыми, но несильными набегами/покушениями. Когда они были успешно отбиты, пришла пора действовать наверняка.
Крепость Рода Годартов
г. Кенигсберг
— Деда! Деда! Смотри, что у меня есть!
Годарт оторвал свой взор от стопки деловых бумаг, что как раз просматривал, заодно решив промочить горло стоящим рядом, и уже остывшим, черным сладким чаем с лимоном.
Вот только он едва сдержался, чтобы не выплюнуть содержимое наружу. Лишь железная воля Железного Князя не позволила ему залить важные документы чаем. Генри заставил себя проглотить жидкость, которая, конечно же, пошла не в то горло, закашлялся, но смог, лишь скрипя, произнести.
— Ларик, ЧТО ЭТО?!
— Это суккуб, деда! По классификации Третьего Подлунного Мира Адгезии — инфернальный суккуб 3-й очереди, 5-го порядка… — тут Ларик сбился, кое-что поняв, нахмурился и посмотрел на Генри ясными глазами, что выглядели странновато на заляпанном темной крови лице. Вообще, он был весь залит кровью с ног до головы. — Или ты не это подразумевал, деда?
— С тобой все в порядке? — взволнованно вскочил на ноги Годарт, оценив обстановку и автоматически напитав тело силой. Просто его сильно отвлекла голая краснокожая женщина, которую Ларик за волосы притащил к нему в кабинет. А теперь он рассмотрел, что его внук был весь в крови.
— Да, деда, это не моя кров… Это её! — радостно улыбнулся Илларион.
— Где ты… это взял? — «тревожная кнопка» была уже нажата и сюда, гулко топая сапогами, бежали облажавшиеся телохранители.
—
— Э-э-э… — впервые за долгое время Генри не знал, что сказать.
Выручили его ввалившиеся в кабинет охранники.
— Какого черта вы не обнаружили это у меня в покоях? — заревел Железный Годарт, и от него распространилась волна гнева и силы. — Там же охрана и камеры, мать его!
— Деда… То есть, Ваша Высочество! — Ларик вспомнил, что Генри просил именно так обращаться к нему при других людях. — Не ругай их! Они не смогли бы её увидеть! Вот ты… — Ларик снова задумался. — Наверное бы, смог, но это не точно… а они — точно нет!
— А ты смог? — невольно улыбнулся Генри.
— А я — смог! — окровавленные губы, сейчас красноволосого парня, растянулись в широкой и дружелюбной улыбке. — Правда, я молодец?
И дабы подтвердит свои слова, Илларион одной рукой, абсолютно без никаких усилий, приподнял красное тело мертвой обнаженной большегрудой красотки и подержал его на весу. Для достоверности потряс тушкой в воздухе так, что всколыхнулись обе груди и длинный хвост, оканчивающийся ороговевшим наконечником, как у широкого копья.
Глава 10
Что я чувствовал в этот момент? Ну, кроме усталости, конечно же. А чувствовал я ярость и раздражение. Раздражение из-за того, что эти ушлепки посмели использовать МОЮ портальную сеть. А ярость — из-за того, что они как-то достали старшее кольцо МОЕГО Рода.
Мне, в принципе, уже давно было плевать на мою «мать». Возможно, я подсознательно откладывал встречу с ней, в глубине души не решив, как с ней поступлю. Хотя, это мог предположить какой-то мозгоправ: непроработанные детские комплексы и прочая чухня, в которую я не очень-то верю. Нет, скорее всего, она просто вызывала во мне глухое раздражение просто фактом своего существования и ее решением переметнуться на «другую сторону».