Газлайтер. Том 1
Шрифт:
Я поглотил личность Светки! Вместе с ее Даром!
Когда пень-паук разбил ее щиты, и я вломился следом и прогнал зверя из сознания блондинки. Но вот после того, как прогонал, что-то начудил и, выходя, зацепил Светину личность. То есть, всю ее систему душевных процессов и совокупность ощущений с памятью. Охрене-е-еть! Я просто закачал Светку себе в мозг, будто в USB-флешку!
Дастиш фантастиш! Но только так можно объяснить то, что мне удавалось
— Дажьбога, — поправляет Светка.
— Не подслушивай мои мысли, — возмущаюсь на блондинку внутренним голосом. — Неприкосновенность частной жизни, вообще-то, прописана в Конституции!
— Какая еще Конституция? — удивленно таращится она. — У нас монархия же.
А точно, блин, не та Россия.
— И как будто я специально! — фырчит она обиженно. — Я, между прочим, пленница твоего сознания, а тут такие ужасные картины проносятся.
— Ужасные? Например? — спрашиваю без интереса.
— Голая Енерева, — морщится она, будто выпила стакан лимонада без сахара.
— А, это, — киваю, думая совсем о другом. — Было дело…
— Что значит было?! — мигом выбешивается. — То есть это не твое больное воображение?! У вас, правда, было?! Вещий! Скажи мне правду!
— Всё, Свет, я занят твоим спасением. Помолчи.
— Но…
— Цыц.
Крыть ей нечем, и она затыкается, красная, с раздутыми щеками, как у лягушки.
Я же возвращаюсь в реальность, где Степан хлопает меня по плечу и говорит что-то утешающее. Что-то про Светку. Очень странное.
— Не отчаивайся, парень. Всё образумится. Ты ее не потеряешь.
—
Встаю и, пошатываясь, подхожу к блондинке. Падаю задом на край тряпочных носилок, чуть подвигаю Светино плечо, чтобы было куда сесть. Затем тыкаю указательным пальцем ей в лоб.
— Даня… — опять начинается бубнёж у меня в голове.
— Не мешай.
— Даня, сотри мне воспоминания, — вдруг огорошивает призрачная блондинка. — Щитов нет, и ты можешь стереть то, как метал мой огонь, а также вот это…вот поглощение.
Секунду молчу.
— Ты уверена?
— Я соврала тебе там, в астрале, — пристыженное признание. — Случайно! Только потом поняла, что ляпнула, и всё же… Я не могу не рассказать отцу о твоих странных силах! — образы ее голубых бездонных глаз полны слез. — Я дворянка, у меня есть долг перед родом!
— Ясно…
— Ты можешь это сделать?
— Могу.
— Тогда сотри и это, — ее визуальный призрак подходит ко мне и целует в губы. Несколько долгих секунд. Затем она отстраняется, опустив смущенное лицо. — Стирай, Даня. Скорее, а то я со стыда сгорю!
Бережно перебираю ее воспоминания и зачищаю битву с пнем и неожиданное открытие по возвращению. Не забываю подтереть и возникшие вопросы Светы насчет моих навыков по метанию гранат и умелому вождению. Незачем ей задаваться этим. Затем уже погружаю сознание девушки в психический паралич. То есть просто временно выключаю ее личность.
Выдохнув, приступаю к загрузке данных в «новый накопитель».
К счастью, я уже мог дробить и переносить
Блондинка распахивает глаза. Несколько секунд лежит неподвижно.
— Я вернулась! — она кидается обнимать меня. Крепко-крепко, прижимается к моему плечу щекой. — Даня, я вернулась! Всё позади!
— Я вижу, — с усмешкой поглаживаю девушку по золотым волосам.
Рядом недоуменно переглядываются Борислав, Георг и Степан.
— Хм, ничего не понятно, — делает вердикт старший гвардеец. — И тебе, похоже, тоже, Жор. По глазам вижу.
Телепат делает виноватое лицо.
— Господа, выяснять вы будете потом, — категорично заявляет Степан, уперев руки в бока. — Предлагаю разъезжаться. Даниила я забираю с собой. Как и тушу грута. Как и убитых Загонщиков.
— Мы забираем госпожу, — соглашается Борислав. — А насчет грута мне звонил сам Виталий Степанович. Он готов купить всю тушу за четверть миллиона рублей.
Кхм, за сколько, за сколько?!
Стоит заметить, что один рубль здесь примерно равен одному американскому доллару из моего старого мира. Такой вывод я сделал, сравнив покупательские способности валют. Вот и выходит, что глава Соколовых предлагает за зверя двести пятьдесят тысяч баксов! Оу! Мазафака!
— Это не к спеху, — Степан совсем не удивляется сумме. — Даниил потом решит как поступить с грутом. Одеревеневшее мясо не портится. Мы забираем тушу, — жестко повторяет он.