Чехов
Шрифт:
— Я и говорю: сущие пустяки, — спокойно подтвердил Алексей. — А теперь, господа, предлагаю прогуляться. Осмотреть район и найти ближайшую лавку, чтобы прикупить провизии. И отметить сразу два праздника: окончание учебы и новоселье. Возражения?
Возражений не поступило, и мы отправились на прогулку, оставляя позади полупустой настороженный дом.
Магазин с вывеской "Лавка промышленника Галицкого" нашлась в паре кварталов от нового жилья.
Внутри
— Здравы будьте, господа. Желаете купить провизии?
— Накидай-ка нам всякого съестного, — попросил я. — Добавь бутылочку белого и бочонок темного пенного.
— Как скажете, господин.
Я положил купюру на столешницу и добавил:
— Пусть разносчик доставит ко мне домой.
Услышав адрес, парень помрачнел и покачал головой.
— Это недоброе место, господин.
— Наслышаны, — фыркнула Белова, перебирая травы на плетеной корзине. — Да только и господин там будет жить тоже…
— Не самый простой, — закончил я за Алису. — Я чуть позже составлю договор на регулярную доставку продуктов и открою счет.
— Как скажете, — кивнул парень и протянул Беловой блюдо с румяными яблоками. — Угоститесь, госпожа.
Он смутился, когда в ответ Алиса улыбнулась и выбрала один из плодов. Я вдруг подумал, что она умеет быть соблазнительной. Или все дело в хмеле.
Я взял пакет с куском сыра и нарезанным на ломти хлеб. Суворов ухватил бутылку из зеленого стекла и приобнял Белову.
— Идемте, друзья. Встретим закат в новом жилище
Мы покинули лавку, прошли пару кварталов и вскоре вышли к моему новому дому
Алиса сориентировалась на кухне, показав себя хозяйкой. Она нашла тарелки и бокалы. Приказала Алексею расстелить на столиках салфетки, а мне выдала распоряжение распахнуть окна и проветрить комнату.
— Ты тиран и сатрап, — ворчал Суворов, но ослушаться не решился.
— Именно, — не стала переубеждать его в обратном подруга.
Она подмигнула мне и сервировала стол. Сняв пленку с плетеных кресел, покрытых мягкими подушками, мы расположились в гостиной.
На город медленно опускались поздние весенние сумерки. А через час, в воздухе за рекой с громкими хлопками разлетелись разноцветные брызги салюта.
— А здесь хорошо, — оценил Суворов. — Ежели бы не духи убиенных, то я, пожалуй, захотел бы тут поселиться.
— Если Павел сумеет усмирить ту бабку, то почитай получит дом по цене коммунальных услуг, — заметила Алиса, показав расчетливую сторону своей натуры. — Даже выкупать нет нужности. Ясно же, что хозяевам он в тягость. Каждый месяц без постояльцев дорого им обходится.
Я кивнул. Думая, что будет неловко, если я не сумею договориться с мятежным призраком.
— Жаль, что тут нет гитары, — посетовал Суворов.
— Ты каждый раз это говоришь, — засмеялся я. — Однажды я нарочно куплю гитару, чтобы услышать, как ты играешь.
— Хочешь сказать…— начал было он, но Белова положила ладонь на его плечо.
— Никто не сомневается в твоем таланте, друже. Мы лишь расстроены, что никак не удается насладиться этой виртуозной игрой.
Наш друг легко отходил от обид и потому добродушно улыбнулся.
А ещё через час,
— Решила остаться на ночь? — уточнил я у девушки.
Белова взяла со стола бокал, сделала глоток и лукаво посмотрела на меня из-под густой каштановой челки:
— Ты против? — ее голос прозвучал глухо.
— Почему? — удивился я. — Здесь две спальни. Так что места хватит.
Алиса не ответила. Покачала головой, сделала ещё один глоток и уставилась в окно, на гулявших по набережной людей. Ее профиль в свете заходящего солнца казался выточенный из фарфора. Затем девушка вздохнула и поставила на стол посуду:
— Ну ладно. Идём, покажешь мне спальню.
Хозяйка старого особняка
Я поднялся с кресла. Проводил ее до одной из дверей. Открыл ее и убедился, что это и впрямь спальная комната.
— Дарья Ивановна сказала, что белье свежее, только купленное.
Девушка кивнула:
— Разберусь.
Она вошла в комнату, сняла пиджак лицеистской формы, оставшись в белой блузке. Ослабила узел галстука. Я невольно сглотнул, осознав, что Алиса хорошо сложена. Невысокая, складная, с узкой талией, стройными бедрами, которые легко угадывались под тесной юбкой. Девушка скинула обувь, привлекая внимание к точеным лодыжкам. Потом крутанулась, подошла ко мне, прижалась и, привстав на носочки, прошептала на ухо:
— Доброй ночи, адвокат Чехов.
Ее горячее дыхание у шеи вызвало у меня совсем недружеские чувства к Алисе. И девушка это понимала. Отстранилась, лукаво улыбнулась и попятилась к кровати, взявшись за верхнюю пуговицу рубашки.