Чехов
Шрифт:
— Рад, что угодил, ваше благородие.
— Сиятельство, — машинально поправил я.
— А какая разница? — удивился работник, переступив с ноги на ногу.
— Я княжеской крови.
— О как оно. Значит, я у княжича служу.
— И нам надобно тебе гардероб справить, — строго заявил я. — Негоже ходить тебе как портовому работнику.
— Удобно ли, барин? — смутился парень.
— Привыкай, Фома. Ты теперь важным человеком становишься. Представляешь своим лицом
Работник машинально потер бороду.
— Брить надобно? — обреченно уточнил он.
— Точно так. Ты больше не мужик простой. А слуга княжеского дома.
— Боязно как-то.
— Тебе? — подивился я.
— Я ведь хоть грамоте обучен, но не так, чтобы складно. Не думал я… что вы мне доверите лицо агентства этого вашего. Вдруг не сдюжу?
— Не беспокойся об этом. Всему обучишься по ходу дела. Ты парень смышленый.
— Это да, — закивал он.
— Мы тебя еще оженим, дай срок.
— Ох, вашество. Не надобно мне такого.
— Чего это? — развеселился я.
— Так ведь девкам знамо дело что надо, — заговорщическим шепотом сообщил он.
— Что?
— Женить на себе, родить дитя и потом алиментами шынтажировать, — он очень старательно выговорил два последних слова. — А затем и вовсе…
— Что же? — я уже не мог игнорировать смеющегося призрака за спиной Фомы.
— Отравит и похоронит под табличкой фанерной.
— Но тебе-то бояться такого не стоит.
— Это почему?
— Я ж некромант. Я тебя призову, и ты накажешь шантажистку проклятую.
Он понял, что я шучу, и добродушно усмехнулся.
— Не все женщины такие, — попытался обнадежить парня.
— Я простоват, барин.
— И помогает? — не поверил я.
— Ну…— парень замялся. — Жениха во мне не видят. А мне того и надо.
— Хитрец, — я хлопнул его по плечу. — Но в ближайшее время многие прознают, что у адвоката слуга с хорошим окладом.
— А я им скажу, что душу заложил некроманту, — неожиданно выдал Фома.
— Чего? — опешил я.
— Пусть лучше думают, что я проклятый, как и мой барин, — помощник закусил губу, поняв, что сболтнул лишнее.
— Меня так и называют?
— А вы не серчайте, барин. Оно и лучше, что таким вас видят. Не станут лихого замысливать. И уважать будут.
— Может, ты и прав, — мне нравился его настрой.
— Еще как, вашество. Уж поверьте, еще староста наш говаривал: боятся — значит уважают.
— А его боялись? — хитро уточнил я.
— Бывало, — вздохнул парень и сам того не замечая потер поясницу. Видимо, пороли его не раз.
— А ты его уважал?
Вместо ответа Фома фыркнул, а потом кивнул.
— Но так староста-то не некромант, — резонно заметил он. — Мог поднять только рюмку со стола. А вы, барин… эт самое, призываете мертвых.
— Мне нечем возразить, — вынужден был признать я.
Я наскоро вымыл руки и заметил, как ловко Фома убрал со стола посуду. Пожалуй, стоит выделить ему жалование побольше, если он дальше станет баловать меня готовкой.
Когда я переоделся и завязал на шее платок, на столе звякнул телефон. Рекламная рассылка напомнила, что мне стоит предупредить антиквара о своем визите. Я ограничился сообщением: «Здравы будьте. Вас беспокоит Чехов. Мы обсуждали с вами мебель для моего кабинета. Хочу заглянуть к вам сегодня».
Ответ
Меня это более чем устраивало. Фома увлеченно проверял болты в дверных ручках отверткой, и при моем появлении сунул инструмент в один из карманов своей робы. Та оказалась чистой, но местами потрепанной.
— Отвертку можно оставить дома, — посоветовал я.
— Что вы, барин? Как так? Это очень полезная вещь.
— И чем же? — заинтересовался я.
— Ежели надо, то можно и ковырнуть чего, а при необходимости и ткнуть кого в пузо. Она ж крестовая, — парень продемонстрировал мне вещицу. — Считай, покрестить получиться супостата, чтоб грехи смыть.
Мне с трудом удалось сдержать улыбку. Возразить мне опять было нечем, и я лишь кивнул.
— Сначала мне надо заглянуть в банк. Чтобы снять немного наличности, — я вынул из кармана небольшой блокнот и перевернул пару листов. — Затем мы отправимся выбирать мебель. А уж потом займемся твоим гардеробом и стрижкой.
— Может не надо, вашество? — вновь протянул Фома.
— Надо, — я сурово сдвинул брови. — Это часть твоего контракта.
— Мы его еще не подписали, — робко напомнил парень.
— Правильно говоришь. Вечером и черканем бумаги.
Закрыв дверь, я сделал мысленную пометку, вручить Фоме комплект ключей от дома. Да и для секретаря надо выделить ключ от входной двери офиса. Ничего дурного она не сделает, в этом я был уверен. И дело не только в том, что девушка внушала мне доверие. Полагаю, что Любовь Федоровна не позволит случиться в доме чему-то скверному. Призрак довольно тепло отнесся к Фоме, который наводил в помещениях порядок. В очередной раз поблагодарил судьбу за помощника, которого мне послало провидение, не иначе.