Чтение онлайн

— Доброго утра, Мошуа.

— Ви таки даже не представляете, какое оно доброе. Видеть вас живым — это лучшее зрелище, какое я мог себе представить.

Я хмыкнул, с сомнением глядя на гоблина.

— Мошуа, мне кажется, вы больше любите золото, чем меня.

— А кто таки мне его платит? Ви! Значит вас я рад видеть даже больше.

— Ой, только не надо! — я всплеснул руками и передразнил гоблина, — ви делаете мне смешно. Не

может быть, чтобы ви пришли просто меня смотреть, как мамонта в зоопарке. Выкладывайте, что у вас.

Мошуа поперхнулся и посмотрел на меня со смесью уважения и опаски.

— Думаете, мне пора на пенсию, раз меня все угадывают, как простого лавочника, желающего впарить трусы в нагрузку к носкам?

— Не забывайте, Мошуа, я — не все.

— Ну да, ну да, — он покачал головой, — ви точно не все. Между вами и остальными четыре маленькие разницы, как говорят у нас в Гоблинарии.

— Не тяните, выкладывайте, что у вас.

Тяжело вздохнув, Мошуа посмотрел на меня жалостливым взглядом.

— Можно, я попрошу у вас за одного хорошего знакомого?

— Ах, Мошуа, — я широко улыбнулся, — у всех у нас есть такие “хорошие” знакомые. Конечно, вы можете.

Гоблин с явным облегчением выдохнул.

— Ви очень добры, Владыка.

— Но, так часто бывает, что такие знакомые оказываются общими. Давайте, я попробую угадать, о ком идёт речь.

— Ой, ну что вы!

— Нет-нет, доставьте мне удовольствие. Я обожаю загадки.

— Вам таки откажешь, —

буркнул гоблин.

— Готов спорить, что у него зелёные уши. Такие острые и волосатые. Я прав?

— Ну…

— Прав, по глазам вижу.

— Слушайте, я вас очень уважаю, Владыка, но где ви этого набрались? Когда ми познакомились, ви были такой приличный молодой человек. Так культурно торговались!

— А сейчас что? Испортился? Стал неприличным?

— Нет, сейчас ви такой, извините за виражение, монстр, — Мошуа выставил ладонь, — в хорошем смысле этого слова. Вам палец в рот не клади — откусите вместе с рукой.

— Что делать, приходится. Видите, что вокруг творится? То светлые, то тёмные, все только и мечтают, как вы говорите, откусить. Приходится делать “ам” первым.

Гоблин сочувственно вздохнул.

— Что поделаешь, светлые времена.

— Вот-вот.

Пожевав губами, Мошуа попытался вернуть разговор в нужное русло.

— Так вот мой хороший знакомый…

— Гоблин.

— Что? Ах, да, гоблин. Он таки очень печалится, что приходится жить в такое сложное время.

— Очень его понимаю. Не думает об эмиграции? Могу посоветовать симпатичный мир, с его талантами он точно не пропадёт.

— Пожилому гоблину тяжело переезжать в зрелом возрасте. Связи, личные контакты, родственники. Опять же климат не всякий подойдёт. Так вот мой знакомый, он очень не хочет переезжать. А даже наоборот, хочет остаться и всячески содействовать делу Владыки. В экономической плоскости, так сказать.

— Так в чём проблема? Пусть содействует, я не против.

— Он опасается.

— Светлых?

— Вас.

— Меня? Неужели я такой страшный?

—

Ой, ви себе не представляете, какой трепет внушаете.

— Ну, пусть не смотрит на меня.

— Он боится, что ви, простите за виражение, приколотите его голову к воротам. Есть в вашем роду такая добрая традиция.

— За дело? За дело могу, не отрицаю. Дедушка говорит, что это самое лучшее средство от головной боли.

— Отрубить голову? Чтобы не болела?

— Ну, да. Только не у того, кому рубят, а у меня. Нет головы — нет проблем.

— Я таки уже говорил, что ви чуть-чуть монстр?

— На должности монстра у меня Сеня.

Гоблин тяжело вздохнул и снова перешёл в атаку.

— Владыка, я хотел попросить. Ви не могли бы поговорить с моим знакомым, не рубя голову сразу? Вислушать, может быть, он и не виноват совсем. Понимаете, бывают в жизни обстоятельства, когда приходится поступать не как хочется. А потом, очень жалеть, что так сделал.

— Мошуа, признайтесь, ваш знакомый — это Лев, как там его, Бонифатьич?

— Как ви догадались?!

— Читал в детстве много, вот и вырос умный.

— Так…

— Сколько вы с него содрали за эту просьбу?

— Что? Да я…

— Мошуа, не надо строить из себя девицу на выданье. Я прекрасно знаю, что вы бесплатно и пальцем не пошевелите. Так что назовите мне сумму. Нет, я не буду требовать половину, мне чисто из интереса.

Помявшись немного, гоблин выдал:

— Три тысячи золотом.

— Эк его прижало, болезного.

— Ви себе не представляете, насколько правы! Его заставили, чтобы он пошёл на тот ужасный проступок. Они обещали сжечь лавку! Две.

— Лавка это серьёзно, верю. Буквально под прицелом арбалета стоял.