Чтение онлайн

Его темные глаза вспыхнули, брови сдвинулись к тонкой переносице. Эштан привстал с подушки.

– Все, что угодно? – уточнил он.

– Да. – Я не лгала. Я действительно готова была на все, что угодно. У Даррела есть шанс выжить. Разве могу я сидеть, сложа руки?

– А готова ли ты стать моей, Белль? – спросил Эштан, не сводя с меня глаз.

– Если ты спасешь своего брата – да, – прошептала я.

– Слишком быстро ты соглашаешься, – покачал он головой.

–

Думаешь, я лгу? – Мои щеки вспыхнули.

– Нет. Думаю, что ты слишком безрассудна, Белль. Порою нужно действовать иначе. Например, ты могла бы меня убить. Тогда бы сила Ледяного дракона сама вернулась к Даррелу.

Я усмехнулась.

– Мне… предлагали такой вариант. Я отказалась. Во-первых, нельзя быть точно уверенными, что сила вернется Дару. А во-вторых…

– Во-вторых? – поднял бровь Эштан.

– Ты мой друг. Я не смогла бы тебя убить.

– Но ты ведь сама сказала, что готова на все, что угодно.

– Не мучай меня, – прошептала я. – Прошу.

– Прости, – выдохнул Эштан. – Я не хотел. Даррел и я ненавидим друг друга. Но он спас меня в Приграничье. Хочу отдать долг. А власть… Не уверен, что она нужна мне. Моя мать по крови мечтала, что я стану тем, кто свергнет императора. Тем, кто утопит Вечную империю в крови. Но я… Мне было плевать на это. Я просто хотел, чтобы мать любила меня. Гордилась. Хвалила изредка. Чтобы видела, что я не бесполезный кусок дерьма. Но все было напрасно. Она хотела убить меня. И один раз у нее почти получилось это. Лишь благодаря Даррелу я остался в живых. И я готов вернуть ему долг, несмотря на то, что он забрал у меня все, чего я так хотел. Я откажусь от силы

Ледяного дракона. Вызови жрецов. Они проведут ритуал передачи.

– Спасибо, Эштан, – прошептала я.

– Дай мне руку? – попросил он, и я послушно протянула ему свою руку – тонкую, бледную, в ссадинах, с выпирающими венами. Он приложил ее в своей щеке, прикрывая сверху своей широкой ладонью. На мгновение прикрыл глаза. Поцеловал кончики моих пальцев, будто прощаясь, и кивнул.

– Сделаем это сегодня. Пока я не успел вобрать всю силу Ледяного дракона. Боюсь, что, почувствовав сполна ее мощь, я не смогу от нее отказаться. Пусть брат живет и правит этой страной. И ты тоже живи, моя смелая прекрасная Белль.

– Спасибо. Спасибо тебе. Я никогда не забуду этого. – От волнения я глотала воздух губами.

– А я никогда не забуду тебя, – улыбнулся Эштан и откинулся на подушки.

Уже выходя из палаты, я обернулась.

– Эштан, ты сказал, что тобой никто никогда не гордился, – тихо произнесла я. – Но знаешь, это не так. Тобой горжусь я.

В ответ он лишь слабо улыбнулся.

Даррелу снился странный сон. Странный, но пугающе реальный одновременно.

Сначала он растворился в воздухе, став ветром. Это было совсем не больно, даже приятно – забыть обо всем и стать ничем. Носиться невидимым по всему свету, разгонять пыль пустынь, гонять морские волны, касаться макушек деревьев… И ни о чем не думать. Ни о чем не переживать. Ничего не бояться.

Даррел не чувствовал времени и пространства – он растворился в бесконечности. Кажется, он и сам становился этой бесконечностью, теряя самого себя. Не было больше ни человека, ни дракона. Он забыл свое имя. Помнил лишь, что когда-то

оно у него было. И было что-то еще… Или кто-то… Кто-то, кто любил его больше жизни.

Когда его память почти стерлась, вернулась боль. Резкая и невыносимо острая. Она пронзила его сознание, и на пустоту, которая когда-то называлась Даррелом, навалились воспоминания. А вместе с ними – осознание себя не как неделимой частицей бесконечности, а как личности.

«Мой сын», – прозвучал в его голове женский печальный голос. Это была его мать, которая хотела спасти его во что бы то ни стало.

«Даррел», – раздался суровый мужской голос. Это был голос отца, который нарек его этим именем при рождении.

«Любимый», – послышался тонкий девичий голос. Это был голос девушки, которая готова была пожертвовать ради него жизнью.

Голосов становилось все больше и больше – брат, сестра, друзья, родные, подданые. Они звали его по имени, и к Даррелу рванными обрывками возвращалась память. Память близких – эта была та нить, которая соединяла его с миром живых.

Боль казалась нестерпимой. Воспоминаний становилось все больше. Даррел больше не ощущал себя ветром – он начал чувствовать свое тело.

Оказывается, быть чем-то или кем-то – неприятно.

Голубая вспышка.

Даррел вдруг оказался в своих детских покоях, ярко освещенных солнцем. Он сидел на полу рядом с огромной железной дорогой, а на подоконнике напротив с ухмылкой развалился Кэлл.

– И что ты тут делаешь? – спросил друг, слонив голову к плечу.

– Не знаю, – растерянно ответил Даррел, беря в руки вагон. – А ты?

– Жду, – пожал плечами дроу.

– Кого ждешь?

– Вас с Артом. Но Арт ушел. Да и ты, кажется, скоро меня покинешь.