Смерть может танцевать 2
Шрифт:
Я рассказал ему о городе под землёй и о том, как такое случилось; о том, что у кланов есть осколки тех, древних знаний и технологий; о том, что из себя представляют кланы и почему они так яростно борются со знаниями.
Он молчал. После того, как я рассказал ему всё, что мне удалось узнать, он молчал. Пауза затянулась, и когда я собирался было открыть рот, он тяжело вздохнул и заговорил.
— Я догадывался, о многом из того, что ты мне рассказал, я догадывался, — произнёс он. — Найди Мортиса
— Я не очень-то ему доверяю, — немного помолчав, ответил я, — мутный он какой-то.
— Как ты сказал? — переспросил Дарий и улыбнулся, — Мутный, ха-ха-ха, да уж, более точного определения и не подобрать.
— Но я не понимаю, — возмутился я, — почему ты так доверяешь ему?
— Потому что он целиком в этом деле, — сделался серьёзным бывший хозяин, — Он поддерживал меня много раз и я верю, что он тоже хочет разобраться, покончить с этими кланами.
— А ты уверен в том, что когда Император и Мортис доберутся до технологий, они не воспользуются ими в своих интересах? — задал я непростой вопрос.
— На это я тебе вряд ли смогу ответить, — задумался тот. — Считаешь, не стоит им доверять?
— Понимаешь, если то, о чём мне рассказал Лирий правда, то кланы не такое уж и зло, — помолчав, ответил я. — А вот как станут вести себя короли и императоры — я не могу сказать. У кланов есть кодекс. Да, порой он не совпадает с общепринятыми, человеческими понятиями, но он есть и они строго его соблюдают. Будет ли Император придерживаться этого, или, получив власть в своё абсолютное распоряжение, развяжет войну? Я соглашусь, что этот, начнёт стараться творить добро и благо, но что сделает его сын, а внук?
— Ты начал говорить, как они, — грустно улыбнулся
— А ты сам, — кивнул я на бывшего хозяина, — ты точно так же распоряжаешься судьбами людей, разве нет? Ты купил меня на рынке, как другие покупают овощи и заставил меня драться на арене. Разве это не тоже самое?
Дарий вновь замолчал, отвернувшись, посмотрел в сторону, глубоко вдохнул, а затем заглянул мне в глаза.
— Все мы живём в системе, — тихо сказал он. — Ведь ты тоже купил себе раба, не так ли?
— Да, но…
— Это другое? — усмехнулся тот. — Само собой.
— А я и не пытаюсь быть другим, — сухо ответил я. — Ты готов?
Ответить я ему не дал. Едва он повернулся ко мне и поднял взгляд, как стилет вошёл ему точно в глаз, пробив узкий глазной колодец и поразив мозг. Я вытянул лезвие и повторил удар, теперь уже в ухо. Вот теперь точно всё.
Дарий вытянул ноги, которые несколько раз подбросило и обмяк сломанным манекеном. Тело начало сползать и заваливаться, я слегка подправил его, более или мене усадив ровно. Меня никто не видел, и я спокойно покинул территорию дома своего бывшего хозяина.
Я злился на него. Не за то, что он сказал в конце, а за то, что решил принять смерть и сделал это, действительно, красиво. Он оказался прав, почти во всём, особенно того, что касалось кланов. Я стал одним из них; я пришёл к своему другу и убил его, исполняя приказ; я поддерживаю некоторые их идеи, а почему нет? Я убиваю людей, сколько себя помню и не умею делать больше ничего.
Мой дом спал. Потихоньку поднялся наверх и сел у открытого окна с видом на реку. Спать не хотелось совершенно, а мысли постепенно замедлили свой бег, стали плавными и тихими, как удары волн о каменную набережную.
Успокоившись,
*****
«Утро вечера мудренее» — старая русская поговорка, смысл которой мы познаём каждый день. Наверняка многие сталкивались с неразрешимыми задачами и проблемами, ложились спать с тяжёлой головой и мыслями по этому поводу, а проснувшись утром — моментально находили решение.
Я проснулся и почувствовал в себе изменения, словно кто-то взял и закрыл кран, из которого постоянно капала вода, навязчиво мешая сосредоточиться.
Я вдруг чётко осознал, что нужно делать дальше и смерть Дария была к этому ключом. Мне не нужен Мортис, мне не нужен Император, я не хочу всё время бегать и решать их вопросы и соблюдать их интересы. Всё, хватит, надоело. Я больше не раб! Но вот разобраться в этом мире я всё ещё хочу и сделаю это.
К завтраку я спустился с улыбкой и хорошим настроением. Эй, протирая глаза едва не врезалась в стул, шмякнулась на него и зевнула так, что чуть челюсть не вывихнула.
— Вот ведь зараза, — сказал я, повторив её манёвр с зевотой. — Мира, что у нас на завтрак?
— Как обычно, господин, — выглянула она с кухни, — Яичница с ветчиной, чай и бутерброды.
— Неси всё, — кивнул я, — Нам понадобятся силы. И математика на сегодня отменяется.
— Ураа! — вскинула руки вверх Эй. — А что мы будем сегодня делать?